Публикации

Статьи на немецком языке находятся здесь ...

Геннадий Калябин

ВЕРОЮ ПОЗНАЕМ

Обзоры по естественной апологетике

CОДЕРЖАНИЕ

Об авторе. Предисловие.
Взгляд математика на христианство и науку в историческом аспекте
Возраст Земли
Как влияют тела небесные на дела земные
Краткая библиография

Об авторе:
Геннадий Анатольевич Калябин родился в 1947 году в Куйбышеве. Окончил Московский физико-технический институт. Специализация — математика (анализ, дифференциальные уравнения). Доктор физико-математических наук. Автор более 50 научных трудов. Профессор Самарского аэрокосмического университета, где работает с 1973 года. Читает в Самарской Духовной Семинарии курс по естественной апологетике.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Содержатся ли в Библии какие-либо сведения об окружающей нас природе, и согласуются ли они с теми данными, которые получены естественными науками? Или же научные исследования «делают ненужной гипотезу Бога», как это утверждают материалисты и атеисты? Необходимо ли отказаться от своих умственных способностей для того, чтобы прийти к христианской вере? Лет четыреста назад у образованных людей в европейских государствах вопросы такого рода не возникали, поскольку и самих ученых было мало, и объем их знаний был небольшим, в силу чего данное в первых главах книги Бытия описание сотворения Богом мира «из ничего», грехопадения первых людей и изгнания их из Эдема (что привело и к катастрофической деградации всей первоначально совершенной природы), дальнейшего развращения человечества и почти полной гибели жизни во время Всемирного потопа, наведенного Господом за нечестие живущих на Земле, вполне удовлетворяло пытливые умы того времени.

Бурное развитие естественных наук, начавшееся в XVII веке и со все возрастающей скоростью продолжающееся до сих пор, привело к открытию основных законов природы и к созданию на их базе множества технических изобретений (машинное производство, средства транспорта и связи, смертоносные виды оружия, о которых люди прошлых столетий могли прочесть только в пророческих книгах), что резко изменило условия жизни людей и самый облик земли. Помимо бесспорно огромного чисто практического значения (в смысле облегчения существования, расширения возможностей и повышения комфорта) научные достижения оказали большое влияние и на духовный мир человека. Хотя сами основатели науки (Паскаль, Ньютон, Ломоносов) были глубоко верующими людьми и относились к своим научным занятиям с поистине религиозной ревностью, видя в изучаемой природе величие и мудрость ее Творца и Вседержителя, большие успехи в познании окружающего мира дали повод для заявлений о самодостаточности и саморазвитии природы, что выразилось в появлении материалистических лжеучений, таких как теория эволюции.

Следует отметить полное отсутствие серьезных обоснований у этих атеистических доктрин, которые якобы «научно объясняют» возникновение Вселенной и Солнечной системы, происхождение и развитие жизни, появление мыслящих существ. Напротив, исследования последних десятилетий показывают, что бодрый оптимизм материалистов прошлого века относительно скорого разрешения имевшихся в то время проблем должен уступить место трезвому признанию необъяснимости принципиальных фактов, наблюдаемых как в неживой, так и в особенности в живой природе. Совокупность исследований, посвященных выявлению научных фактов, указывающих на прямое участие Бога в творении мира и последующей истории человечества, в западном христианстве получило название «научный креационизм» (от лат. «creatio» — создаю). В Православии эти же вопросы рассматриваются в естественной апологетике — одной из частей Основного Богословия. В силу исторических причин креационные исследования на Западе получили гораздо большее развитие, чем в Православии, отчасти также и потому, что православное мышление придает меньшее значение логическим аргументам и различным «доказательствам бытия Божия» в сравнении с авторитетом Священного Писания и учения святых отцов Восточной Церкви, а также непосредственными Божественными откровениями, являемыми в чудесах по молитвам Его угодников.

В школьном обучении — и у нас в стране и за рубежом — целиком принимаются материалистические трактовки в преподавании биологии, астрономии, геологии и других наук. Поэтому «образованный человек» с самого раннего возраста усваивает эти ложные концепции и лишается возможности узнать и осознать подлинные научные достижения, которые и составляют современную науку о природе. Фактически происходит тотальная дезинформация, когда сущность научных результатов чудовищно искажается, чтобы создать впечатление объективности навязываемой материалистической картины мира, из которой изгнан Творец.

Поэтому полезно дать читателю представление о действительном соотношении науки и христианства, о научных исследованиях, подтверждающих правоту библейского учения о творении и опровергающих атеистический обман. Конечно, невозможно иметь полное, стопроцентное соответствие между неизменным Словом Божиим и постоянно сменяющими одна другую и весьма зыбкими «научными парадигмами», так что, возможно, лет через пятьдесят будет больше ученых, осознающих абсурдность идеи «самотворения» (сейчас, по результатам опросов в разных странах, христианство исповедуют около 8% активно работающих ученых, причем среди математиков доля христиан составляет 14%). Разумеется, глубинные причины неверия, общие и для «простых людей» и для «ученых», состоят вовсе не в наличии или отсутствии какой-то научной информации, а в порожденном грехопадением нежелании человека признать свою моральную ответственность и смирить себя перед Господом Богом и Его Церковью.

Представленные в настоящем сборнике заметки лишь кратко обрисовывают проблематику естественной апологетики. Предполагается в дальнейшем составить более подробные тематические обзоры отечественной и зарубежной литературы по различным разделам (микро- и макромир, науки о Земле, загадки растительного и животного мира, проблемы теории эволюции, человеческие аспекты научного творчества, история науки и т. д.).

Отзывы, замечания и пожелания читателей будут очень способствовать подготовке таких научно-христианских сборников.

Автор

ВЗГЛЯД МАТЕМАТИКА
НА ХРИСТИАНСТВО И НАУКУ
В ИСТОРИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ

Наука с древнейших времен была связана с честным поиском истинного знания в сфере природы, что родственно религиозному поиску морально-нравственного смысла жизни. Носители научных знаний — ученые и раньше, а часто даже и теперь, глубоко верят в Создателя и Промыслителя этого видимого мира и руководствуются в своей жизни Евангельским учением Христа Спасителя.

Обособление науки от христианства началось в Западной Европе в XI—XIV веках, когда номинализм, объявляющий подлинно существующими только отдельные индивидуальные объекты, одержал победу над реализмом, признающим существование чувственно воспринимаемых вещей лишь как отпечатков предшествующих им общих понятий (родов, видов, идей, то есть «универсалий»). Принятое в то время номиналистическое мировоззрение продолжает доминировать и в цивилизации наших дней.

Несмотря на это обособление, отношения между наукой и христианством вплоть до XVIII века продолжали оставаться вполне гармоничными, чему, конечно, способствовал тот факт, что все крупные ученые того времени были глубоко верующими. Коперник, Декарт, Паскаль, Ньютон, Ломоносов, Кювье в своих трудах часто высказывали мысль, что изучение природы помогает им лучше осознать величие Творца и вызывает в них благоговейное чувство восхищения глубиной Его премудрости.

Однако эпоха Просвещения (которую точнее надо было бы именовать периодом духовного затемнения), самым «блестящим» представителем которой считают Вольтера, паразитируя на происходившем в то время расцвете естественных наук и промышленном использовании научных открытий, выдвинула и распространила среди высших слоев общества ложную идею о самодостаточности человеческого разума и опыта для полного объяснения всех природных явлений. Возникло множество материалистических лжетеорий: в физике — редукционизм, то есть сведение поведения сложных систем к свойствам их более простых частей, в астрономии — гипотезы о возникновении Солнечной системы, в геологии — совершенно произвольное датирование пластов в горных породах, в биологии — концепция эволюции (ламаркизм и дарвинизм), в науках о человеке и обществе — социализм и фрейдизм. Эти «теории», а на самом деле мифы XIX столетия, продолжают в измененном виде преподноситься как научно обоснованные.

Действительно, современный «образованный» человек без раздумий принимает за непререкаемую истину то убеждение, что низшие уровни мироздания онтологически, логически и хронологически предшествуют высшим его уровням. В частности он верит, что материя «состоит» из частиц, небесные тела возникли путем постепенного сгущения однородных протяженностей простых структур, живые существа сами собой возникли из неорганической материи, а потом также сами собой усложнялись и развивались, а людское общество в силу того же естественного хода событий постепенно совершенствовалось. Считается, что любые проявления человеческого сознания сводятся к набору простейших инстинктивных элементов, а государство и общество состоят из индивидуумов-граждан, которые имеют перед государством бытийный приоритет.

В науке как таковой следует четко разделять два различных ее аспекта, которые часто (и неправомерно) объединяют под одной вывеской: наука-исследование — систематическое изучение и изложение объективно достоверных сведений, максимально проверенных со стороны содержания, и наука-мировоззрение, то есть совокупность утверждений, якобы полученных в научных исследованиях и навязываемых в качестве общеизвестных. Именно эти идеологические установки, внедряемые в массовое сознание, перечислены выше. Подлинные научные исследования полностью их опровергают, что в значительной степени замалчивается (и не только в «отсталой» России, но и в «развитых» странах Запада). Эта тайная и тотальная цензура в научном мире осуществляется с помощью прессы, научно-популярной литературы и телепрограмм, а по своей жесткости она, пожалуй, превосходит строгость средневековой инквизиции. Человеку не остается времени и возможности подумать самостоятельно, так как он постоянно занят своей работой, потреблением престижных товаров, приобретением имущества (домов, автомобилей, аудио-, видео- и компьютерной техники, которые стали новыми идолами), развлечениями, в число которых наряду со спортом и туризмом входит также и легкое и вполне приятное знакомство с «научными открытиями», отобранными и преподносимыми в СМИ в качестве кирпичей общей картины мира.

Это новое мировоззрение, именующее себя научным, на самом деле постепенно развивается в новую религию — ЧЕЛОВЕКОБОЖИЕ и вступает в борьбу с прежними религиозными верованиями, пытаясь ныне стать главной мировой религией — религией культа человека, его тела, удобств и удовольствий, разума и труда, могущества над природой и, конечно же, его «неотъемлемых прав», о которых в Библии нет и речи, тогда как о многоразличных обязанностях человека (по отношению к Богу, к членам своей семьи, к соседям, к бедным и убогим, к своему народу в целом и других), равно как и о необходимости покаяния и исправления повествуется в каждой книге Ветхого и Нового Завета. Научное мировоззрение является при этом догматическим фундаментом человекобожия, которое в свою очередь готовит приход антихриста.

С другой стороны, нарастание в XX веке убедительнейших фактов, подтверждающих факт созданности мира Богом, снимает объективные причины для неверия, которые материалистам XIX столетия могли казаться существующими и существенными для обоснования их атеистических взглядов. Сомневающиеся люди прошлого века жаждали услышать от науки о Боге, но она молчала. Сегодня она заговорила о Нем, Творце, причем именно о таком, Который описан в Библии. Но что-то не слышно большой радости и не видно энтузиазма от того, что научная апологетика наполнилась сейчас таким точным и понятным содержанием, что ее можно преподавать в школе (а ее нет даже в программе духовных академий). Мы ходим по золоту естественно-научных аргументов, но не хотим нагнуться, чтобы его поднять.

Математика всегда признавалась наиболее нейтральной и рациональной наукой, в которой все утверждения строго выводятся по точно заданным правилам из небольшого числа аксиом. В начале XX века даже выдвигалась программа полной формализации математики или хотя бы ее основных разделов. Однако доказанная в 1931 году теорема Гёделя показала, что никакая формальная система не может полностью описать «элементарную» арифметику, поскольку в любой такой системе обязательно найдется формально неразрешимое предложение A, такое что ни оно само, ни его отрицание не доказуемы в принятой аксиоматике. С точки зрения математической интуиции предложение A является содержательно истинным, и его можно добавить к системе аксиом, но тогда появится еще более сложное утверждение, которое будет не выводимо вместе со своим отрицанием в расширенной системе и т. д. Таким образом, разуму человека внутренне присущи идеи и понятия, бесконечно превосходящие его рассудочные способности и могущие иметь поэтому только Божественное происхождение. К числу таких идей относится абсолютно необходимое для математического творчества понятие актуальной бесконечности, в котором бесконечность трактуется не как развертывающийся процесс добавления неограниченно большого числа новых элементов (потенциальная бесконечность), а как реальный объект, существующий целиком, сразу со всеми своими элементами.

Физика XX века (теория относительности, квантовая электродинамика и теория элементарных частиц) настолько изменила наше представление о строении материи, что стало невозможно говорить о движении материальных точек по определенным траекториям, о волнах и частицах, о том, что система одного уровня «составлена» из более мелких частей нижнего уровня. Выяснилось, что акт соединения более значим, чем отдельно рассматриваемые соединяемые объекты, и на каждом уровне определяющую роль играют свои особые специфические законы и принципы, не выводимые из законов нижних уровней. Кроме того, физические законы имеют квантовый характер, выражением которого является уравнение Шрёдингера для эволюции y-функций, управляющих наблюдаемыми в опытах величинами. Управление чувственно воспринимаемыми событиями со стороны идеальных, умозрительных y-функций осуществляется однако не строго определенным (детерминированным), а вероятностным (статистическим) образом, так что даже мельчайший электрон обладает некоторой степенью свободы и принципом непредсказуемости.

Космологи и астрофизики обсуждают различные сценарии возникновения Вселенной «из ничего» (теория Большого взрыва), хотя многие аспекты являются еще спорными и, возможно, будут пересмотрены по мере увеличения объема наблюдений. В частности нерешенным остается важный вопрос о возрасте галактик, звезд и планет. Научные его оценки (опирающиеся на различные методики) показывают огромный разброс: от 10 тысяч до 20 миллиардов лет. Большие значения возраста лучше соответствуют взглядам современных эволюционистов, и поэтому именно такие промежутки объявляются «достоверными», хотя теории, дающие короткий возраст, также базируются на вполне надежных и неоспоримых данных. Потрясает своей весомостью и так называемый «антропный фактор», согласно которому при весьма небольшом изменении мировых констант жизнь во Вселенной была бы невозможна и в ней не мог бы появиться человек, который стал бы ее наблюдать и исследовать. Этот научный вывод проверялся и уточнялся десятки раз и полностью подтвердился.

Геологические исследования дают массу прямых подтверждений относительно недавнего (по геологическим меркам) катастрофического наводнения, покрывшего всю земную поверхность, что привело к формированию мощных слоев осадочных пород и полезных ископаемых с хаотично перемешанными останками живых организмов.

Биология всегда являла примеры исключительно сложного и целесообразного строения растений и животных, что служило весьма сильным аргументом для сторонников концепции Божественного творения. Открытие в середине XX века генетического кода, носителем которого являются гигантские двухнитевые молекулы ДНК, показало, что организмы подобны сложнейшим химическим комбинатам, на которых по заранее составленной программе производится переработка и синтез (в определенном порядке!) всех тех молекул, клеток и более крупных структур, образующих живые существа. Многие детали этих удивительных процессов до сих пор не изучены, однако возможность их случайного появления в ходе постепенной эволюции полностью исключается.

Действительно, размышления об удивительно целесообразном и необычайно сложном устройстве живых организмов с большой силой убеждают человека в неслучайности существования и осмысленности этого высокоорганизованного мира и, как следствие, приводят к признанию Всемогущего Творца. Славлю Тебя, Господи, ибо я дивно устроен, — восклицает пророк и псалмопевец Давид (Пс. 138, 14) и продолжает: дивны дела Твои, и душа моя вполне сознает это. Люди XX века, больше узнавшие об устроении своего тела, еще сильнее должны поражаться удивительной сложности и слаженности работы своих внутренних органов и систем, не говоря уже о потрясающем всю душу феномене самосознания. Последнее, правда, было столь же доступно и столь же ошеломительно и для людей далекого прошлого. Мы называем их древними, хотя сами они именовали древними живших задолго до них, а себя, точно так же, как и мы сейчас, древними или примитивными отнюдь не считали. У современного человека размышления о «внутренности своей» возникают в основном только при появлении каких-то «неполадок» в ее работе, другими словами болезней, или при драматических событиях с родными и близкими. В обычной жизни нет времени задуматься, так как человек постоянно чем-то занят: работой, приобретениями, наслаждениями или развлечениями.

Палеонтология и археология возникли в конце XVIII века, когда Жорж Кювье впервые раскопал многочисленные скелеты гигантских вымерших рептилий, позднее названных динозаврами, вперемешку с останками других животных. Сам Кювье (убежденный христианин) считал свои находки вещественными доказательствами описанного в Библии Всемирного потопа. Другим археологическим объектом, прямо подтверждающим истинность повествования о потопе, является огромный (размером примерно 150ґ50ґ30 метров) деревянный ящик, вмороженный в лед вблизи вершины горы Арарат в Армении, изучавшийся в начале XX века русскими и английскими экспедициями. К сожалению, эти исследования были прерваны политическими событиями, а их возобновлению препятствует запрет правительства Турции, которой сейчас принадлежит контроль над данной территорией.

Чарльз Дарвин, которого считают создателем теории эволюции, пытался найти в ископаемых останках недостающие звенья в цепи развития от простых видов к сложным. Поскольку имевшиеся тогда ископаемые останки являли собой только вполне развитые виды без признаков переходности, Дарвин поставил перед своими последователями и продолжателями задачу провести больше раскопок с тем, чтобы обнаружить эти гипотетические «промежуточные формы». За прошедшее столетие число извлеченных на поверхность останков возросло в сотни раз, однако картина, бывшая во времена Дарвина, нисколько не изменилась и ни одного вида животных или растений, который можно было бы назвать промежуточным, так и не было найдено. Показываемые сейчас публике в музеях «ряды развития» (мышь — лошадь — ...) — это просто подобранные фрагменты существ совершенно разных видов. Некоторые виды, причислявшиеся одно время к давно вымершим промежуточным формам, например, двоякодышащая кистеперая рыба, были обнаружены живущими в настоящее время и точно такими же, какими их прежде находили в слоях земли. Недавно экспериментально было доказано, что собака НЕ произошла от волка, как это постоянно утверждалось, а что это два разных, хотя и близких вида.

Особенно интенсивно велись (и ведутся) поиски ископаемых останков предков человека, в качестве которых выдвигались питекантроп, неандерталец, пилтдаунский человек, синантроп, яванский человек, а в последнее время — австралопитек. Не вдаваясь в подробности, можно с полной определенностью сказать, что предъявлявшиеся фрагменты скелетов (чаще всего отдельные кости черепа) всех упомянутых «предков» принадлежат либо обезьянам и другим животным, либо людям, близким к современным, либо более или менее удачными подделками. Наиболее известной подделкой является «пилтдаунский человек», более сорока лет считавшийся во всем мире самым доказательным звеном между обезьяной и человеком, пока не было установлено, что найденные кости сфальсифицированы с помощью механической и химической обработки фрагментов скелетов обезьян и людей, их группировки и закапывания в землю на том участке, где вел раскопки английский археолог-любитель. Многочисленные исследования этой полудетективной истории показали, что подделку осуществил «философ и ученый» французский иезуит Тейяр де Шарден.

***

Научные открытия XX века вновь подтверждают то, о чем в древности восклицал пророк Давид в своих псалмах: небеса проповедуют славу Божию, и о делах рук Его вещает твердь; славлю Тебя, Господи, ибо я дивно устроен; дивны дела Твои, и душа моя вполне сознает это. И причины для упорного неверия остались теми же, о которых святой апостол Павел писал римлянам: Они, познав Бога, не прославили Его как Бога и не возблагодарили, но осуетились в умствованиях своих и омрачилось несмысленное их сердце, — то и предал их Бог в похотях сердец их нечистоте; они заменили истину Божию ложью и поклонялись и служили твари вместо Творца, Который благословен во веки, аминь (Рим. I, 21, 24—25).

ВОЗРАСТ ЗЕМЛИ

Многие из нас считают, что наука, познавая мир, не находит в нем места для Бога Творца. Это часто отталкивает православных христиан от науки, потому что они опасаются, что их вера может поколебаться от соприкосновения с научными знаниями. На самом же деле истинная вера только укрепляется при «рассматривании творений», и совсем не случайно, что многие ученые были глубоко верующими людьми.

Проблема возраста Земли, звезд и Вселенной в целом до сих пор остается неразрешенной. Дело в том, что научные оценки этого возраста имеют огромный разброс — от 7-10 тысяч лет до 10-15 млрд. лет, а некоторые ученые даже настаивают на бесконечности времени существования Вселенной.

Такой позиции придерживался известный русский ученый-материалист В. И. Вернадский, поскольку иначе, по его мнению, нельзя понять возникновение жизни, которая, в силу ее чрезвычайной сложности, не могла появиться из неживой материи, и, таким образом, требуется, чтобы Вселенная существовала всегда и несла в себе некоторые «семена жизни». Эти «зародыши» В. И. Вернадский активно, но безрезультатно разыскивал в метеоритах, падавших на Землю из космоса. Эволюционисты, напротив, начиная с XVIII века утверждали теорию самозарождения жизни, ссылаясь на появление червей в гниющей массе и тому подобное. Этот взгляд был опровергнут глубоко верующим физиологом Луи Пастером. До сих пор в его институте в Париже сохраняется сосуд с приготовленным им «питательным бульоном», в котором более чем за 100 лет так ничто и не «самозародилось». Он остается абсолютно прозрачным. Но если бы этот бульон соприкоснулся с пылинками, плавающими в воздухе и несущими на себе бактерии, вирусы и семена растений, то он испортился бы всего за несколько дней. Однако каким образом такой бульон мог бы возникнуть в неживой природе (ведь Пастер и другие физиологи получали и получают его для своих опытов из отвара мяса и других продуктов)?

Популярная в начале XX века гипотеза А. И. Опарина о зарождении жизни на Земле как результате спонтанного образования простейших органических молекул, составивших первые живые организмы, сейчас уже почти не упоминается ввиду полного отсутствия экспериментальных подтверждений.

Теорию эволюции обычно связывают с именем Чарльза Дарвина, хотя в его книге «Происхождение видов» (1859) нет утверждений о действительном появлении новых видов из ранее существовавших. Такого рода утверждения появляются несколько лет спустя в публичных лекциях Томаса Гексли, который активно пропагандировал и афишировал новое «великое учение гениального учителя». Именно Гексли начал утверждать, что человек произошел от обезьяны. Сам Ч. Дарвин всегда называл эволюцию за счет естественного отбора гипотезой, призывая искать недостающие промежуточные звенья в «летописи окаменелостей». Проверенные позднее раскопки окончательно опровергли существование таких звеньев. Найдено огромное число останков растений и животных, но все они четко разделяются на две группы: гигантские трилобиты, динозавры, папоротники, а рядом и зачастую вперемешку с ними обнаруживаются кости современных млекопитающих, рыб и рептилий. Ископаемые останки, скорее, подтверждают истинность рассказа Библии о Всемирном потопе, когда в течение нескольких месяцев вся земная поверхность была покрыта водой, а после ее отступления климат земли и состав обитающих на ней существ стал совсем другим (послепотопным). Как иначе можно объяснить найденные в Сибири огромные кладбища замерзших мамонтов со свежей зеленой травой в желудках и аналогичные массовые скопления гигантских рептилий, именуемых динозаврами? Основатель палеонтологии француз Ж. Кювье, обнаруживший впервые эти окаменелости, считал свои находки убедительным и наглядным доказательством потопа.

Другим аргументом эволюционистов являются радиоизотопные методы датировки пород и останков организмов. Но, во-первых, что нужно считать «возрастом» куска камня? Разве до своего появления он не существовал вообще?! Во-вторых, для определения какого-либо промежутка времени по изменению соотношения изотопов надо знать исходные их соотношения, а также быть уверенным, что из внешней среды эти изотопы не поступали. Ни то, ни другое условие фактически не выполняется. Поэтому более или менее надежно производить датировку по изотопам можно только на образцах определенных видов (останки растений, например) при наличии эталонов с датировкой, известной по другим методикам. На практике это делается для промежутков в несколько сотен или, максимум, тысяч лет. Все определения возраста, дающие отрезки в десятки тысяч или миллионы лет, получены косвенными способами при априорных предположениях о прошлом; в частности, считается, что никакого потопа не было. Научная обоснованность таких результатов равна нулю.

С другой стороны, имеется много фактов в пользу того, что жизнь на земле и сама Земля существуют очень недолго. Так магнитное поле Земли с момента его первого измерения К. Гауссом 140 лет назад заметно уменьшилось. Таким образом через несколько сот лет оно уже не сможет создавать радиационные пояса, защищающие жизнь на Земле от губительных потоков космических частиц. Двигаясь по времени обратно, мы имели бы 100 тысяч лет назад такое сильное магнитное поле, которое сейчас искусственно создается в некоторых физических установках и которое несовместимо с жизнью. Кроме того, причина и механизм генерации земного магнитного поля, так же как и структура внутренних областей Земли, остаются неизвестными. Приводимые в книгах занятные рисунки «Земля в разрезе, как арбуз» есть только схематические модели, построенные по косвенным данным.

Многие другие явления на Земле также указывают на ее молодость. По скорости накопления осадков и солей, выносимых большими реками в моря, по небольшому содержанию гелия в атмосфере, который должен бы был в значительных количествах образовываться при радиоактивном распаде урана, по сохранности в недрах Земли газовых месторождений очень высокого давления, которое должно было бы падать из-за просачивания через пористые породы, возраст Земли не может превышать ста тысяч лет. Есть еще более очевидные и, можно сказать, вопиющие факты. Так никому еще не удалось обнаружить ни единого ствола дерева секвойи, умершего «естественной смертью», возраст же существующих гигантских секвой доходит до 6 тысяч лет!

Далее, известно, что многие птицы находят острова в океане по расположению звезд, что само по себе поразительно. Но ось Земли перемещается по звездной сфере и 20 тысяч лет назад была направлена не на Полярную звезду, а на Вегу. Невозможно поверить, что инстинкт, заложенный в генетическом аппарате птенца, мог бы отслеживать это смещение оси, а ведь иначе птицы не могли бы регулярно летать на зимовку через океанские просторы.

Современная астрофизика утверждает, что наше Солнце светит уже миллиарды лет за счет энергии непрерывного термоядерного синтеза в его глубинах. Существует даже «стандартная» модель Солнца, в которой все подробно расписано. Эта модель предполагает, что на каждую частицу света (фотон) должно приходиться несколько особых элементарных частиц (нейтрино), которые исходят не с поверхности Солнца, а непосредственно из области ядерных реакций. В 1960-х годах была развернута большая научная программа обнаружения солнечных нейтрино. Трудность состояла в том, что нейтрино необыкновенно легко пронизывают огромные толщи вещества (земной шар почти их не задерживает), и поэтому для их регистрации нужны особые громоздкие детекторы, размещаемые в глубоких шахтах. После тридцати лет наблюдений было признано, что фактический поток нейтрино в десять раз слабее теоретической величины. Этот пробел говорит о несостоятельности гипотезы. Специалисты, правда, надеются, что решение проблемы солнечных нейтрино даст толчок для будущего «нового прорыва».

В космологии (науке о Вселенной) в настоящее время господствует теория Большого взрыва, возникшая в 1920-х годах и получившая позднее некоторые косвенные подтверждения. Ее авторы, разумеется, удостоены Нобелевских премий по физике. Согласно принимаемой сегодня (опять-таки «стандартной») модели, Вселенная начала свое существование «из ничего» примерно 15 миллиардов лет назад из состояния с бесконечной плотностью и температурой. Сейчас же она расширяется и охлаждается. Но количественные характеристики этих процессов мало исследованы, ведь для уверенных заключений потребовались бы наблюдения в течение хотя бы миллиарда лет! Имеется много научных школ, которые по-разному трактуют «эволюцию» звезд и Вселенной и, соответственно, оценивают их возраст. Вообще следует заметить, что только ближайшие звезды могут наблюдаться с достаточной подробностью. Большинство же звезд сгруппировано в туманностях (галактиках), размеры и расстояния до которых определяются только по косвенным методикам. В то же время большинство современных космологов убеждены в том, что некоторое «начало» все же было, хотя они и не имеют четких представлений о характере этого «начала» и о «сценарии развития». Недавно появившаяся новомодная теория инфляции предполагает, что в прошлом скорость расширения Вселенной могла быть совсем другой, в связи с чем и продолжительность расширения может оказаться существенно меньше теперешних гипотетических оценок.

Подводя итог вышесказанному, можно констатировать, что современная наука в некоторой степени подтверждает то, чему учит Библия, но во многом и не согласуется с христианством. Это не должно и не может смущать верующих, среди которых всегда было много ученых-естествоиспытателей, поскольку сама научная картина мира весьма неполна и изменчива. Об этом еще в IV веке говорил один из учителей Церкви Василий Великий. Он не советовал православным христианам ни полагаться на данные науки для обоснования своей веры во Христа Спасителя, ни стараться опровергать их, так как «ученые сами себя постоянно опровергают».

КАК ВЛИЯЮТ ТЕЛА НЕБЕСНЫЕ НА ДЕЛА ЗЕМНЫЕ

Вопрос о влиянии небесных светил на человеческие судьбы волновал ученых и в глубокой древности, и в «темные» средние века, волнует и по сей день. В истории разных народов мы часто находим обожествление светил (Солнца — в Египте, Перу и Персии; Луны — в Китае; звезд и планет — в Вавилоне и Риме и так далее).

А астрология (гадание по звездам и планетам) существует уже несколько тысяч лет и теперь вновь становится популярной в странах «цивилизованного мира», к сожалению, и в России.

Преподобный Иоанн Дамаскин еще в VIII веке писал: «Эллины, конечно, говорят, что через восхождение, и захождение, и сближение этих звезд, и Солнца, и Луны устраиваются все наши дела; однако мы утверждаем, что хотя от них и получаются предзнаменования дождя и бездождия, как холода, так и жары, как влажности, так и сухости, также ветров и подобного, но никоим образом не предзнаменования наших дел. Ибо мы, происшедши от Творца одаренными свободною волею, бываем господами своих дел. Ибо если мы все делаем вследствие течения звезд, то по необходимости совершаем то, что делаем, а то, что совершается по необходимости, — ни добродетель, ни порок; если же мы не имеем ни добродетели, ни порока, то недостойны ни похвал, ни наказаний, а также и Бог окажется несправедливым, доставляя одним блага, а другим бедствия». Другими словами, небесные явления, равно как и социально-политические или экономические условия, никак не отменяют моральной ответственности человека за нарушение Божественных заповедей и, с другой стороны, никому не препятствуют прийти к Господу с покаянием и верой в прощение грехов.

В то же время Библия советует вглядываться в окружающий мир, ибо вечная слава Его и Божество от создания мира через рассматривание творений видимы (Рим. 1, 20). В книге Бытия рассказывается о создании Богом Солнца для управления днем, Луны для управления ночью и звезд, чтобы светить на Землю (Быт. 1, 16—17), то есть указывается на значение небесных тел для поддержания условий, необходимых для жизни на Земле. Небеса проповедуют славу Божию, и о делах рук Его вещает твердь (Пс. 18, 2), — восклицает пророк Давид.

Попробуем же изложить кратко, что известно науке наших дней о характере воздействия космических тел на землю и на людей. Это поможет нам убедиться в отсутствии каких-либо серьезных научных обоснований в лжеучениях современных звездочетцев, которые сейчас особенно подчеркивают «научность» своих гороскопов. Подобно тому как истинная Богооткровенная религия — Православие подменяется различными ее искажениями и лжерелигиями, так и подлинно научное изучение природы, основанное на беспристрастном, смиренномудром исследовании и анализе фактов, зачастую подменяется псевдонаучными теориями, связанными с магией и оккультизмом. Это сходство не удивительно, так как источником всех этих ложных и пагубных для спасения души учений является противник Бога, отец лжи (Ин. 8, 44) диавол и послушные ему демоны — духи злобы поднебесные (Еф. 6, 12). Они (лжеучения) имеют и общее место происхождения — Древний Вавилон.

Начнем наше изложение с удаленных звезд. Ближайшая из них находится в созвездии Центавра на расстоянии четырех световых лет, то есть 100 миллиардов километров от нашего Солнца. Согласно принимаемой теперь многими физиками общей теории относительности, вся совокупность космического вещества определяет фундаментальные свойства пространства-времени, такие как скорость света и гравитационная постоянная. Это важное воздействие далеких звезд и галактик отличается, однако, исключительным постоянством и его колебания современными приборами не обнаруживаются. То же можно сказать и о так называемом «остаточном» тепловом излучении, равномерно распределенном по всем направлениям и заполняющем всю безграничную пустоту космических пространств.

Однако и звезды изменчивы. Достаточно часто (примерно один раз в столетие) происходят взрывы так называемых сверхновых звезд, когда в короткое время выбрасываются гигантские количества энергии и вещества и образуются губительные для всего живого мощные потоки космических лучей. Если такой взрыв произойдет на одной из звезд, близких к Солнцу, то вся Земля мгновенно сгорит в космическом огне. Несколько лет назад астрономы наблюдали это потрясающее явление в соседней галактике Магеллановы облака. В течение одного месяца эта взорвавшаяся звезда светилась ярче всей галактики (насчитывающей около 100 миллионов звезд) и была видна невооруженным глазом даже днем. Об аналогичных звездах, вспыхнувших в прошедших веках, сообщают египетские, европейские и китайские хроники.

Колоссальность таких взрывов свидетельствует о безмерном могуществе Всевышнего и Его промыслительной заботе о людях, живущих на крошечной планете вблизи одной из средних по величине звезд, а также косвенно о краткости существования жизни на Земле. Планеты, движущиеся в поле центрального тела нашей системы, то есть Солнца, находятся на расстоянии порядка миллиарда километров от Земли. На основе расположения планет в созвездиях Зодиака составляются астрологические гороскопы. Однако согласно научным данным гравитационное и другие поля этих планет очень невелики и не достигают Земли. Возможно, что эти слабые поля могут немного возмущать орбиты планет и их спутников и вызывать небольшие колебания в оболочках Солнца. Подчеркнем, что указанное влияние распространяется сразу на всю природу Земли и ничем объективно не связано с конкретными людьми или их группами (по дням рождения, национальности, полу и тому подобное). Ведь если бы планеты влияли на людей индивидуально, то близнецы, родившиеся одновременно и в одном месте, имели бы очень схожие характеры и судьбы, а это отнюдь не так, как показывает пример библейских братьев Исава и Иакова, сыновей Исаака и Рахили. Да и сами астрологи признают, что в большей степени удачность составления гороскопов зависит от информации, полученной ими от определенных космических существ, то есть (в православном понимании) падших духов. Таким образом, астрологический подход к предсказанию «благоприятности» и «неблагоприятности» момента для тех или иных действий какого-то человека (в чем и состоит суть составления гороскопов) вообще не имеет под собой никакой научной основы. Скорее (как уже отмечалось) астрология является разновидностью гадательной магии, а прибегание к таким гаданиям категорически воспрещается христианам: Не должен находиться у тебя... прорицатель, гадатель, ворожея, чародей, обаятель... ибо мерзок пред Господом всякий, делающий это (Втор. 18, 10—12).

Совсем близко от Земли (всего 384 тысячи километров) находится ее довольно крупный естественный спутник Луна. Ее притяжение вызывает приливы в океанах, морях и грунтовых водах. Фазы Луны достоверно влияют на физиологические процессы в организмах людей, животных и растений, хотя характер этих воздействий изучен недостаточно. Полнолуния и новолуния усиливают психическую возбудимость людей (лунатизм) и облегчают воздействие на их души демонических сил, что мы видим на примере отрока, о котором в Евангелии сказано, что он в новолуния беснуется и тяжко страдает (Мф. 17, 15).

Кометы, блуждающие между планетами и приобретающие устрашающие «хвосты» при приближении к Солнцу, всегда считались предвозвестницами грядущих бедствий. Только для немногих из этих необычных объектов известны траектории (комета Галлея — наиболее известная из регулярных комет). Много комет совсем неожиданно появляются из глубин Солнечной системы и с огромной скоростью проносятся вблизи Земли. В 1995 году комета, распавшаяся на два десятка огромных обломков, столкнулась с Юпитером (крупнейшей из планет Солнечной системы) и вызвала сильнейшие изменения в его атмосфере. Очевидно, что столкновение с подобной кометой привело бы к полному разрушению биосферы Земли. Даже относительно небольшая ледяная комета, упавшая в 1908 году в бассейне реки Тунгуски, вызвала гибель животных и растений в радиусе нескольких сот километров. Жутко даже представить себе, что случилось бы, упади Тунгусский метеорит в какой-то населенной области или в океан, вызвав волну высотой не менее ста метров, которая целиком снесла бы все прибрежные города и поселения. Если момент столкновения сдвинулся бы во времени всего на несколько минут, произошла бы страшная катастрофа.

Несмотря на все вышесказанное, наиболее важным для жизни людей является, однако, Солнце, расположенное на расстоянии 150 миллионов километров от Земли и своим притяжением удерживающее на определенных орбитах все планеты. От Солнца на Землю исходит свет и тепло. Суммарная мощность солнечной энергии, падающей на Землю, в миллиарды раз превосходит все энергоносители, используемые человеком. Достаточно однопроцентного увеличения или уменьшения этого потока, чтобы жизнь на Земле исчезла либо от нестерпимого зноя, либо от невыносимого холода. Тепловой баланс очень хрупок: даже небольшие изменения в составе атмосферы (парниковый эффект) или в отражающей способности поверхности (загрязнение) могут привести к катастрофическим изменениям климата. Тонкость теплового равновесия еще раз показывает благость нашего Небесного Отца, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми (Мф. 5, 45). Есть свидетельства происходивших в прошлом изменений в климате различных регионов. Так во времена Римской империи территория теперешней пустыни Сахара была хорошо увлажненной и обильно плодоносящей. Были периоды увлажнения и усыхания в Центральной Азии и даже в Европе. Именно с этим некоторые ученые-этнологи связывают великие переселения народов в IV—VI и XIII—XIV веках.

Помимо света и тепла от Солнца исходят также потоки частиц, возникающих в солнечных пятнах. Механизм образования этого солнечного ветра продолжает сейчас изучаться с использованием приборов, вынесенных в космическое пространство. Большинство из этих частиц (протонов), к счастью, до Земли не доходит, так как отклоняется ее магнитным полем, создающим как бы защитный экран. Только около магнитных полюсов образуются каналы для проникновения протонов в атмосферу земли, что проявляется в виде красочных полярных сияний. Солнечный ветер весьма неравномерен. В годы «спокойного Солнца» пятен мало (эти пятна, по существу, представляют собой гигантские вспышки) и, соответственно, мал поток протонов, магнитосфера Земли не испытывает колебаний и скачков. Наоборот, когда пятен много и потоки частиц велики, магнитосфера подвергается ударным воздействиям и местами даже может прорываться. Области полярных сияний смещаются в низкие широты, колебания магнитного поля проникают до самой поверхности и даже вглубь Земли, возрастает электрическое поле атмосферы и ее насыщенность положительными ионами, вредно влияющими на живые существа. Результатом этого являются изменения погоды (колебания давления, влажности и тому подобное), разрушение озонового слоя, увеличение числа землетрясений и ухудшение состояния живых организмов.

Число и размеры пятен на Солнце, как было замечено еще в середине XIX века, меняются с определенной периодичностью (в среднем 11 лет), что вызвано, по-видимому, возмущающим действием гравитационного поля планет. Кроме того, поскольку Солнце вращается (со средним периодом 27 дней), в том же ритме изменяется и степень влияния процессов в солнечных пятнах на Землю.

Дело в том, что солнечный ветер, исходящий из областей пятен, достигает Земли через 3—4 дня. Именно на столько отстают геофизические показатели на Земле от момента, когда пятно направлено прямо на нас. Эти электромагнитные бури существенно влияют на состояние здоровья людей и животных. Количество смертей (особенно среди тяжело больных), число самоубийств, сердечных приступов, поступлений в психиатрические лечебницы резко увеличивается.

Иногда пятна на Солнце становятся видны без всяких приборов («солнце бе черно», — как писали в древних летописях), и люди, жившие в те годы особенной активности Солнца, связывали с этими пятнами страшные засухи и эпидемии, а также воинственность народов. Мятутся народы... восстают цари земли (Пс. 2, 1—2). Советский ученый А. Л. Чижевский связывал с пиками солнечной активности и политическую активность масс, ведь в XX веке наибольшее число пятен было в 1905, 1917, 1929, а затем 1940, 1954, 1968, 1979 годах. За такие «неудобные» для советской власти научные взгляды он был арестован и много лет провел в ссылке. В настоящий момент мы переживаем крупнейший в нашем столетии (и вообще за все время наблюдений) пик активности Солнца.

Первый всплеск активности Солнца пришелся на 1990—1991 годы, а после некоторого снижения число и размеры пятен опять настолько выросли, что стали образовывать сплошную полосу на солнечном экваторе. Поэтому не удивительно, что последние годы постоянно происходят небывалые наводнения, смерчи, эпидемии (причем иногда совершенно неизвестных ранее заболеваний) и землетрясения. Совсем недавно поступили сообщения о чудовищных (несколько сот метров) колебаниях поверхности Луны. Опасаются, что эти «лунотрясения» могут привести к раскалыванию на части нашего естественного спутника. Таким образом, в природе все более заметны признаки кончины мира и второго славного пришествия Господа нашего Иисуса Христа, когда, по Его слову, будут знамения в солнце, луне и звездах... и ужасные явления, и великие знамения с неба (Лк. 21; 25, 11).

Общепризнано, что сейчас значительно обострилась возбудимость людей: это выражается в увеличении психических сдвигов, самоубийств и числа смертей, в крайне жестоких преступлениях, локальных войнах и общем сокращении продолжительности жизни. Нет сомнения, что такие же периоды были и в прошедших веках, и этим объясняются многие особенности исторических событий. Но после бурь на Солнце вновь устанавливалось спокойствие, пятна уменьшались и даже совсем исчезали и, как следствие, на Земле наступало «благорастворение воздухов». Скоро должен закончиться и теперешний грандиозный максимум.

Как православные христиане, мы должны всегда помнить и осознавать, что и солнечные вспышки, и приливы, вызываемые Луной, и все другие явления природы находятся под промыслительным управлением Всевышнего Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым. Господь очень часто использует законы природы и космические объекты (Им же самим созданные!) для проявления Своей воли и могущества с целью вразумления и исправления народов. Бог может, конечно, действовать и помимо установленных Им законов; такие проявления Божества называются чудесами. Они также служат ко благу людей, уверовавших в Господа. Но превыше премудрости и всемогущества стоит милость Божия, выражающаяся в Его беспредельной любви к погибающим грешникам. Закончим прекрасными словами святого апостола Павла, который писал, что ни начала, ни силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем (Рим. 8, 38—39).

КРАТКАЯ БИБЛИОГРАФИЯ

Василий Великий. Беседы на Шестоднев. Москва, 1992.
Епископ Василий (Родзянко). Теория распада Вселенной и вера отцов. Москва, 1996.
Протоиерей Стефан Ляшевский. Библия и наука о сотворении мира. Москва, 1997.
Проф. прот. В. Зеньковский. Апологетика. Париж, 1957.
Иеромонах Серафим Роуз. Православный взгляд на эволюцию — в сборнике его трудов «Приношение православного американца», Российское отделение Валаамского общества Америки. Москва, 1998.
Священник Родион. Люди и демоны. Санкт-Петербург, 1993.
Проф. Осипов А. И. Основное Богословие. Москва, 1994.
Тростников В. Н. Роль и место крещения Руси в общеевропейском духовном процессе второго тысячелетия христианской истории. «Русское возрождение», № 44, 1988.
Тростников В. Н. Научна ли научная картина мира? «Новый мир», № 12, 1989.
Тростников В. Н. Наука становится религиозной. «Москва», № 6, 1990.
Головин С. Л. Эволюция мифа. Крымский христианский апологетический центр, Симферополь, 1996.
Библия опережает науку на тысячи лет (сборник; автор-составитель В. А. Губанов). Москва, 1996.
Г. Маклин, Р. Окленд, Л. Маклин. Очевидность сотворения мира. Москва, «Протестант», 1991.
П. Тейлор. Сотворение: книга вопросов и ответов. Москва, 1994.
Г. Моррис. Библейские основания современной науки. Санкт-Петербург, «Библия для всех», 1995.
К. Виландт. Камни и кости. Крымский христианский апологетический центр, Симферополь, 1995.

Источник: Православие.Ru

ДВОЙСТВЕННОСТЬ ПОЗНАНИЯ ПО УЧЕНИЮ СВЯТИТЕЛЯ ГРИГОРИЯ ПАЛАМЫ

Во время своего пребывания в Византии Варлаам Калабриец, известный теолог и философ XIV века, принимал активное участие в спорах по двум очень важным вопросам, а именно: об исхождении Св. Духа и об исихии монахов. По первому вопросу он выступил против взгляда Римо-католической Церкви (на исхождение Св. Духа), а по второму вопросу - против исихастов. Так как в обоих случаях он использовал гностические критерии, уравнивая философию с богословием, то его высказывания вызвали резкий протест со стороны Григория Паламы.

В этом споре доводы Паламы включали ряд двояких различений, из которых особенно выделялось учение о двойственности познания. В этом учении можно выделить три аспекта: отличие философии от богословия, различие в самом богословии - двух путей познания Бога, и, наконец, различие между богословием и видением Бога, или theoptia.

1. Философия и богословие

Отличие философии от богословия появилось в результате возникшего в апостольские времена острого конфликта между христианским учением и греческой философией. Время от времени этот конфликт возникал вновь, и на протяжении всей эпохи Ренессанса он был основным во всей сфере интеллектуальной жизни. Чем далее продвигались исследования гуманистов, тем большая роль отводилась человеческому фактору в познании божественного; следовательно, тем выше ценилась философия.

Варлаам, один из ранних представителей эпохи Возрождения, пришел к выводам о тождестве целей, метода и достижений философии и теологии, аргументируя доказательства тем, что всякое человеческое благо есть дар божий, и поэтому философия и богословие равноценны[1]. Он обычно говорил, что, как не существует двух видов физического здоровья - одно, данное Богом, и другое, поддерживаемое врачевателями, так же не существует двух видов познания: одного - божественного происхождения и другого - от человека, но есть только единое. Философия и богословие, как дары Бога, равно достойны.

По этой аналогии греческие философы были возвышены до уровня Моисея и пророков. И впоследствии эта тенденция распространилась до такой степени, что такие личности, как Сократ, Платон, Аристотель и другие мудрецы стали изображаться в иконографии Греческой Православной Церкви. Варлаам утверждал, что "как речения мужей божественной мудрости, пребывающей в них, так и светская философия устремлены к объекту, единственному в своем роде, и, следовательно, имеют общую цель - обретение истины, потому что истина, пребывающая в них во всех, - одна. Эта истина в начале дана Богом апостолам; тем не менее нами эта истина обретается посредством упорной работы и очищения. Исследования в области философии естественно содействуют установлению истины, в начале данной Богом апостолам, и очень помогают в постижении невещественных первооснов"[2]. То, что Варлаам активно отстаивал этот аргумент, еще не означает, что он был философом-рационалистом. Развивая в дальнейшем эту мысль, он приходит к выводам, близким к агностицизму. Действительно, он утверждал полную неспособность человека в его природном состоянии постичь божественное, и, подобно Платону и Пс.-Дионисию Ареопагиту, стремился к очищению и освобождению от материального тела, чтобы достичь видения Бога в состоянии экстаза.

Палама, напротив, проводит четкое различие между философией и богословием. Конечно, такое разделение не было единственным для того времени. Учение аверроистов на Западе было отвергнуто и осуждено в 1277 году потому, что среди других своих положений аверроисты утверждали то, что истинное по учению философии может быть ложным по учению богословия и наоборот, как будто могут существовать две различные противоречащие друг другу истины[3]. Как раз сейчас идет спор: какую позицию занимали аверроисты, и особенно Сигер Брабантский (Siger de Brabant), в том разделении, которое они сделали между мудростями, следующими в результате логических умозаключений и истинами веры. Но очевидно, что у них уже было определенное основание для такого разделения философии и богословия, которое вновь появляется в философии Уильяма из Оккамы[4].

Очень маловероятно, чтобы Палама хоть что-либо знал о взглядах этих западных теологов. Его исходные предпосылки и цели были абсолютно иными. Когда он был вынужден взяться за эту тему, он обратился к греческому (восточному) богословию и нашел достаточно обоснований для своей позиции.

Св. апостол Павел, обращаясь, в основном, к ученым мужам Афин и Коринфа, мудрецам и совопросникам века сего, указывает на непреодолимую пропасть между двумя видами философии: мудростию мира сего, которая, как безумие, была отвергнута, и премудростию Бога, которая пребывает извечно и дарует спасение[5]. Также и св. апостол Иаков охарактеризовывает мудрость мира сего как земную, чувственную и бесовскую, но премудрость, сходящую свыше, он называет исполненной добрыми плодами и чистоты[6]. Отношение этих двух апостолов продиктовано нуждами их миссии того времени и не допускало существования какого-либо соотношения между двумя видами познания, потому что в этой позиции полностью отвергалась ценность мудрости мира сего. Естественно, что такое отношение к этой проблеме имело серьезные последствия для развития богословской мысли вплоть до конца второго века, а также, до известной степени, оказывало влияние и в последующие времена. Примерно около века безумной мудрости мира сего не уделялось никакого внимания.

У некоторых апологетов, вышедших из иной исторически сложившейся среды и осуществляющих свою миссию в иных обстоятельствах, было другое отношение к этому вопросу. Наше внимание по этому вопросу особенно привлекает позиция св. Климента Александрийского. Он понимал, что изначальная истина является единственной, но впоследствии она была расчленена философскими школами подобно тому, как был растерзан вакханками несчастный Пенфей (Πενθεύς). Хотя некоторые из школ утверждали, что обладают полнотой истины, в действительности они обладали только некою частью ее. Из этого следует, что в философии есть некая своя ценность, но между нею и богословием существует фундаментальное различие, так как философия имеет дело с именами, то есть с внешним покровом, тогда как богословие должно заниматься атрибутами (свойствами), т.е. сущностями. "Следовательно, так как существуют два вида истины, говорит он, один - в виде имен, и другой - в сущностях вещей, то некоторые люди предпочитают иметь дело с именами. Те, которые занимаются красноречием (красотой речи), - это греческие философы, мы же, варвары, рассматриваем сущности вещей[7]. Тем не менее познание составляет звенья цепи, в которой подготовительные учения (первоначальные занятия мирскими науками) служат философии, как своей госпоже, а сама философия служит, как своей госпоже, богословию"[8]. Заимствуя этот метод толкования у Филона Александрийского[9], Климент использует Агарь и Сарру, как представляющие типы рабыни и ее госпожи, каждая из которых по очереди приносит Аврааму долгожданных детей, но не равного достоинства[10]. Авраам обращается к Сарре, снедаемой ревностью, "с одной стороны, хотя я и принимаю мирское знание (παιδεία) как младшее и как твою служанку, с другой стороны я почитаю и уважаю твою науку как совершенную госпожу"[11]. Вполне очевидно, что, согласно Клименту, хотя в философских системах и содержится часть истины, в богословии находится вся ее полнота. Диадох Фотикийский, с иной точки зрения рассматривая это разделение, относит его к первому падению человека и заключает, что это разделение между истиной и заблуждением. Своим грехопадением человек "разделился в двойственности познания"[12].

Василий Великий связывает эти два вида познания с условиями жизни человека. Мудрость мира сего научает настоящей преходящей жизни и способствует успешному ее прохождению. Божественная премудрость вооружает для достижения блаженства будущего века[13]. Два вида познания не находятся в противоречии друг с другом, вместе они составляют как бы дерево, в котором одно знание дает листья, и другое приносит плоды[14].

Возвращаясь к Григорию Паламе, мы видим, что он не выступает против утверждения Варлаама, что всякое благо есть дар Бога, и всякий дар Его совершен, но он также замечает, что всякий дар необязательно всесовершеннейший[15]. И пока дары Бога разделяются на природный (естественный) и духовный, философия остается природным даром[16] и, как таковая, под влиянием зла (дьявола) она заблудилась (сошла с истинного пути) и в некоторых случаях обратилась в безумие[17]. Конечно, при определенных обстоятельствах философия способствует познанию бытия. Но так как это знание нельзя отождествлять с божественной премудростию[18] или счесть ей равной, становится понятным, что не всегда плохо (неверно) неведение, и не всегда знание является благом[19]. По этой причине приверженности философии не следует препятствовать, но злоупотребление ею должно быть строго порицаемо[20].

Таким образом, цели этих двух дисциплин определены совершенно точно. Цель философии, с одной стороны, заключается в изучении природы и законов развития бытия, и, с другой стороны, в определении принципов общественной жизни. Если философия не выходит за эти границы, то она является "рассуждением об истине"; если же она занимается поисками чего-либо за этими пределами, она становится занятием абсурдным, бесполезным и опасным, поскольку эта область принадлежит богословию или божественной философии (философии Христа), предназначением которой является изучение духовного и вечного[21]. Так как цели этих двух дисциплин ясны, то выводы обеих могут быть истинными.

Этот исследование показывает, что, по учению Паламы, светское знание и духовное отчетливо разграничены и следуют параллельными путями. Предназначением каждой дисциплины и определяется ее достоинство. Одна дисциплина, предназначенная для этой жизни, является полезной служанкой, однако не необходима для спасения; другая, предназначенная для вечной жизни, имеет большее достоинство и абсолютно необходима для спасения[22]. Это - единственное различие, ради которого Палама настоятельно употребляет термин "двоякое знание", "double knowledge", διπλή γνώσις или διπλόη.

2. Два пути познания Бога

Когда мы отвергаем философию этого мира и следуем христианской истине, мы обнаруживаем еще одно разделение. Однако в данном случае объект наших исследований один и тот же, рассматриваемый нами вопрос касается скорее двух путей познания, чем двойственности познания.

Варлаам, являясь горячим сторонником единства познания Бога и пути познания, отрицал, что силлогизмом можно доказать общие понятия, первопринципы и Бога[23]. Он считал, что озарение, дарованное всем совершенным людям древности: пророкам, апостолам или даже философам, было единственным способом познания Бога. Оно давалось им после того, как они были очищены от всякой скверны очень напряженной духовной работой. Это озарение делало их всех боговидцами (Θεόπτες)[24]. Варлаам считал, что доказательство применимо только ко всему, что преходяще в мире, то есть к тому, что подлежит изменению. Палама, напротив, отрицал какую-либо возможность доказательства именно всего преходящего, цитируя изречение Аристотеля: "для преходящего нет доказательства"[25]. Варлаам воспринимал веру очень широко, как основу для познания через озарение. Палама тоже считал веру основополагающей, однако придавал ей два смысла, а именно, широкий смысл для недоказуемых вещей, и узкий смысл - для поддающихся доказательству.

Учение о двух способах познания идет от Платона и Аристотеля. При разделении четырех движущих сил познания, т.е. чувства, науки, интеллекта и мнения на две группы Аристотель утверждал, что силы первой группы дают доказуемое знание: чувство от ощущения воспринимаемых объектов, научное познание через первичные посылки, в то время как силы второй группы дают знание спорное и недоказуемое[26]. В сущности, эти четыре силы познания возможно свести к двум: к силе науки и к силе мнения. В обоих случаях предполагается функция подтверждения - вера, которая, по учению Аристотеля, является осознанием уверенности в истине знания[27].

Климент Александрийский воспроизводит учение о двойственном познании и двойной вере. "Вера же двояка", говорит он, "одна соединена с научным знанием и на него опирается, другая же опирается на знание мечтательное и мнимое. Ничто не препятствует поэтому и доказательства в пользу веры разделять на два вида: на доказательства всесторонне точные и доказательства поверхностные. Ибо и познание вообще, а равным образом и предварительные знания, которые необходимы для доказательства чего-либо, также двояки: одни - тщательно выработанные и проверенные опытом, другие же недостаточные и несовершенные"[28]. Климент объясняет, что человеку свойственно проявлять свое мнение, а научное доказательство опирается на Св.Писание; однако во многих случаях, подчеркивает Климент, точное доказательство может быть достигнуто даже независимо от Св. Писания. Как мы видим, некая сила преобладает в обоих случаях, и это - вера, которая в Строматах определена следующим образом: "Вера есть как бы сокращенное знание необходимейших истин, а само познание является неизменяемым и точным обнаружением того, что воспринято через веру"[29].

То, что Климент формулирует, руководствуясь методами существующих философских школ, другие Св. Отцы повторяют в более простой форме. Феодор Эдесский (Саваит) называет эти два пути познания естественным и сверхестественным[30], тогда как св. Максим Исповедник дает этим двум путям познания разные наименования в зависимости от обстоятельств: разум и духовный опыт[31], общепринятое знание и практическое познание[32], относительное и истинное знание[33]. Первое из каждой перечисленной пары свойственно интеллекту и помогает устроению вещей в существующей жизни. Второе - действенно и научно, и дает обожение в будущем[34]. Таким способом св. Максим в самом богословии проводит то же различение, которое св. Василий Великий провел между богословием и философией. Учение [Пс.-]Дионисия Ареопагита, содержащееся в его катафатическом и апофатическом богословии, не очень разнится с этой теорией.

Когда Палама начал выступать против аргументов Варлаама, у него не было недостатка в свидетельствах свято-отеческого предания, касающихся двух путей познания Бога или θεογνωσία. Также маловероятно, что он был непосредственно знаком с учением схоластов Запада, хотя, возможно, он и был как-то информирован об их учении.

В вопросе богопознания (θεογνωσία) существуют очевидные противоречия в обоих подходах к этой проблеме. Варлаам, хотя и переоценивал значение греческой философии, в конце концов отверг и философский и богословский пути познания. Палама, хотя и не придавал такого значения греческой философии, признавал значение естественного богопознания. Противоречие у Варлаама устраняется тем, что он уходил от телесности в непосредственное видение Бога в состоянии экстаза; тогда как у Паламы строго ограничено применение его учения.

Позиция Паламы суммируется в одном из его писем[35]. Божественное пребывает превыше диалектики и доказательств; оно не подчиняется ни чувственному миру, ни силлогизму. Но Св. Отцы научили нас разуму божественному, и силлогизм, относящийся к божественному, они описали как возможный для доказательства, придавая ему значение вселенского разума. Вопрос здесь в том, каков этот силлогизм, отличающийся от силлогизма диалектики.

Как уже было сказано, Палама утверждает, что существуют естественные (природные) и духовные дары Бога. Этими естественными дарами не надо пренебрегать как второстепенными, потому что они могут привести хотя бы к смутному знанию о Боге. Это происходит потому, что Бог не является какой-то абстрактной субстанцией, но Личностью, имеющей многочисленные проявления. Климент Александрийский выразил схожую мысль: "Проявление Бога не единственно, но множественно; существует различие между стремлением обрести Бога и настойчивым желанием получить сведения о Боге. Вообще, несущественные свойства (проявления) каждой вещи нужно отличать от ее сущности"[36]. Также Палама различал сущность Бога, Его нетварное действование и Его творение. На этом основании он мог заявить: "Нечто о Боге становится известным, другое ищется, чтобы стать известным, тогда как остальное совершенно непостижимо и неведомо"[37].

Что же нам известно о Боге? Во-первых, мы знаем о сотворенном Им, и об Его присутствии в творении. Это знание обратило род человеческий к богопознанию до закона и пророков; и это знание обращает людей и теперь[1], ибо люди, которые исследуют причины вещей, постигают и силу, и премудрость, и присутствие Бога[39]. Это и есть то знание, которое приобретается интеллектуально-умственной деятельностью человека по природе. Это есть недоказуемое и ограниченное знание, которое может быть доступно даже людям, которые несовершенны по своему характеру и духовному опыту. А выше этого существует доказуемое знание. В вопросах, касающихся божественного, невозможно применить диалектический силлогизм, ведущий всего лишь к простым вероятностям, но доказуемый силлогизм, имеющий дело с вещами вечными, неизменяемыми и истинными[40]. Применение этого доказуемого силлогизма действенно, потому что, как мы уже видели, есть аспекты этой богословской проблемы, которые могут быть доказуемы. Это доказательство с одной стороны основывается на коллективном опыте, воззрениях и законах, а с другой стороны - на самодоказуемых посылках, полученных в результате откровения. Следовательно, здесь мы находим соединение природных и духовных даров, объединяет которые вера и любовь.

Согласно Паламе, вера не является двойственной, как у Аристотеля и Климента, но единой, и она объединяет эти два пути познания. Преображенная верой способность человека к познанию становится божественной[41] и может дойти до уровня понимания того, что превыше творения, т.е. до понимания нетварного действования Бога. Этот второй путь богопознания (θεογνωσία) превосходно назван "богословие" ("theology").

3. Богословие и видение Бога

Если мы отложим первый путь богопознания (θεογνωσία) - естественного познания, или ведения по природе - и последуем путем доказательств и богословия, мы обнаружим новое ответвление. Это направление становится очевидным, когда человек встает на путь духовной брани, чтобы обрести Бога. Аскетика древности различала три состояния человека на его пути приближения к Богу, а именно: практического делания, естественного ведения и богословствования. Эти понятия идут от Оригена, который считал, что верующий "через свое умное делание принимает Христа, как своего Господа, посредством естественного познания (ведения по природе) принимает Его как Царя, но, кроме того через богословие (богословское любомудрие) как Бога"[42]. Евагрий сохраняет как наименования, так и значения этих терминов[43], в то время как Диадох Фотикийский до некоторой степени модифицирует эту терминологию, используя слова: познание (дар ведения), премудрость (дар премудрости) и богословие (дар богословствования)[44].

Палама, после того как он достаточно отразил в своих трудах свое понимание естественного (по природе) и богословского богопознания (θεογνωσία), пришел к выводу, что результаты, полученные на втором пути, более значимы, чем результаты первого пути. Но в конце концов он понимает, что открывается еще один путь, путь, который ведет к несравненно более драгоценным результатам: путь видения (созерцания) Бога (θεοπτία). Богословие - это только рассуждение о Боге, в то время как боговидение (θεοπτία) - это в некотором смысле беседа с Богом. Существует очень большое различие между этими двумя путями, как между знанием о какой-то вещи и обладанием ею[45]. Исаак Сирин, говоря о духовных очах - для видения премудрости Бога и для видения Его Божественной Славы[46], выражает через образ то, что Палама описывает аналитически.

Согласно Паламе, "Бог не есть сущность, с тем, что мы только можем говорить о Нем, что Он не сказал, "Я есмь сущность", но Он сказал, "Я есмь Сущий"[47]. Ибо не Сущий исходит из сущности, но сущность из Сущего (так как Сущий объемлет в Себе целокупность Бытия)[48]. Поэтому Бог является Личностью, Которая привлекает нас к Себе; той Личностью, чье присутствие мы чувствуем, и к встрече с Которой мы стремимся. Если существо Бога остается недосягаемым, Его Божественные действования могут быть нам доступны. Люди, которые очистили себя, могут по благодати высочайшего духовного дара видеть Божественный свет, также как и апостолы видели этот свет на Фаворе. И хотя этот свет назван символом, он свойствен Божественной природе и не существует отдельно от Него; другими словами, это и есть нетварное действование Бога[49]. Созерцание этого несотворенного света составляет начало встречи, которая завершается участием в действованиях Бога. Следовательно, человек, благодаря своему видению Бога, без всякого телесного экстаза возвышается до уровня личности, которая может говорить с Богом и может стать другом и соработником Бога.

[1] Defensio Hesychastarum II,1,4. (Три триады "В защиту священнобезмолвствующих").
[2] Op. cit. II,1,5. (См. русск. перевод этого текста. Прим. пер.).
[3] P. MANDONNET, Siger de Brabant et l'averoisme latin au XIIIe s., 2eme ed., Louvain 1911,V. II, 175.
[4] Sent. I, prol. ed. P. Boener, σ. 13-15.
[5] I Cor. 1,18-31; 2, 6-10;II Cor. 1,12.
[6] Jac. 3, 13-17.
[7] Stromata 6, 17.
[8] Op. сit. 1, 5.
[9] De congr. 14,71ff.
[10] Stromata 1, 5.
[11] Ibid.
"Мирское знание приветствую я не за иное что, как за его юность (новизну) и ценю его не больше, чем простую служанку; в тебе же я чту истинную госпожу и твое знание ценю как совершеннейшее, удовлетворяющее глубже и благороднее". (Климент Александрийский. Строматы. Русск. пер. Н. Корсунского - Ярославль, 1890)
[12] Capita 88, E. DES PLACES, p. 148, 17.
[13] In Psalmos, 14, PG 29, 256.
[14] Ad juniores, 2.
[15] Defensio hesychastarum, II, 2, 11.
[16] Op. cit. II, 1, 28.
[17] Op. cit. I, 1, 19.
[18] Op. сit. II, 1, 7.
[19] Op. сit. I, 3, 14.
[20] Op. сit. II, 1, 16.
[21] Contra Acindynum, 6, 1 // Cod. Coisl. gr. 98,149/149v.
[22] Defensio Hesychastarum, II, 1, 5.
[23] Epistola I ad Palaman, ed. SCHIRO 243.
[24] Epistola I ad Barlaam, 22.
[25] Anal. Poster. 1, 8.
[26] De anima, ed. Of Oxford ?, 3, 427b/428b.
[27] Op. сit. Γ, 3, 428a, sof. Elenchi4,165b,Physica Θ8,262α
[28] Stromata 2, 11. (эта цитата из Стромат приводится по русскому переводу Н. Корсунского).
[29] Op. сit. 7, 10.
"Вера, если можно так выразиться, есть сокращенное знание необходимейших истин. Познание же есть непреложное и непобедимое, и в слове и в деле обнаружение истин, принятых верой. Это обнаружение, согласное с учением Спасителя и утвержденное на основании веры, ведет ум к знанию, к постижению совершенному и к безгрешности". (Русск. пер.)
[30] Theoreticum φιλοκαλία, ed. 1960, 1, 326.
[31] Capita varia, 4, 31.
[32] Op. cit. 4, 29.
[33] Capita theologica, 1, 22. (р.п.I, 218-219).
[34] Capita varia, 4, 29.
[35] Epistola I ad Barlaam, 33.
[36] Stromata 6, 17.
[37] Epistola I ad Acindynum, 8.
[38] Defensio Hesychastarum, II, 3, 44.
[39] Op. cit., II, 3, 15/16.
[40] Epistola I ad Acindynum, 13.
[41] Defensio Hesychastarum I, 1, 9.
[42] Origenus. In Psalmos 126 // PG 12, 1641.
[43] Evagrius Ponticus. Practicus prolegomena et cap. 1 // PG 40.
[44] Capita, 9, 66, 67.
[45] Defensio Hesychastarum, I, 3, 42.
[46] Sermo 72, ed. SPETSIERIS, 281. (Также в Слове 74 Исаак Сирин говорит о стяжании боговидения. Прим. пер.).
[47] Ex. 3, 14.
[48] Defensio Hesychastarum III, 2, 12.
[49] Op. cit. III, 1, 14. (а также Op. cit. III, 1, 13, прим. пер.).

Примечания переводчика.

Для правильного понимания мысли автора, а также чтобы показать понимание этих текстов российскими переводчиками, кстати, не всегда совпадающее с точкой зрения Христу, я привожу некоторые тексты, а также возможные комментарии к ним, существующие на русском языке.

(2) Defensio Hesychastarum, II, 1, 5. (русск. пер. В. Вениаминова, Св. Григорий Палама, "Триады в защиту священно-безмолвствующих" Москва, Канон, 1995).

5. Нет, говорит он, "боговдохновенное писание с его премудростью и философия внешних наук направлены на одну цель и достигают одного: обнаружения истины, ведь истина одна во всем, как непосредственно данная изначально от Бога апостолам, так и в трудах добываемая нами; к истине, данной от Бога апостолам, ведут и философские науки, помогая безошибочно возводить величайшие священные символы к их невещественным первообразам". Какой здравомыслящий человек, знающий всю меру различия между этими вещами, не возмутится, услышав, что боготворящая премудрость Духа вполне совместима с философией внешних наук, - притом услышав от людей, которые по видимости держатся одних убеждений с нами и упрекают нас за то, что наши возражения направлены будто бы против единомышленников? Разве не верны слова истолкователя божественных тайн Григория Нисского, что одна истина "бездетна и бесплодна", не дает после долгих родовых мук никаких плодов, не ведет к свету богопознания, тогда как духовная изобильна и многоплодна, производит детей не по два и по три, как у самых многоплодных живых существ, но разом возрождает целые тысячи, из страшного мрака приводя их к чудному Божьему свету, как узнаем из апостольских деяний (Деян. 4, 4)? [4] . Разве истина внешней науки не сомнительна и не смешана с ложью, почему всегда рано или поздно опровергается, что должны признать сами ее сторонники, тогда как другой истине по божественному слову Евангелия (Лк. 21, 15) никто не может противостоять, потому что она провозглашает очевиднейшую истину, ни в чем не смешанную с неправдой? Разве истина мудрости божественного Писания не обязательна, полезна и спасительна для нас, тогда как истина внешней мудрости и не обязательна, и не спасительна? Так или иначе оказывается, что видов истины два: одна истина есть цель боговдохновенного учения, другую, не обязательную и не спасительную, ищет и никогда не находит внешняя философия. Как же можно говорить, что этими двумя разными путями мы приходим к одной и той же истине?

(12) Capita 88. (русск. пер., Диадох Фотикийский, Добротолюбие, т. III, YMCA - PRESS, 11, rue de la Montagne Sainte - Genevieve 75005 PARIS 1988.

... Ибо ум наш с тех пор, как соскользнулся в двойственность ведения, нуждение некое имеет, хотя бы и не хотел, в одно и тоже мгновение помышлять худое и доброе, особенно у тех, кои достигают тонкости рассуждения. Почему, как ни старается он всегда помышлять доброе, тотчас припоминается ему и худое, потому что память человеческая от преступления Адамова некако разделилась на двоякое помышление. ...

(33) Capita theologica, 1,22. (р.п.I, 218-219). (русский пер., а также комментарии, данные А. И. Сидоровым. Творения Преп. Максима Исповедника, Мартис, 1993).

"Также есть и два вида знания. Одно - научное, которое в силу одного только свойства своего постигает логосы сущего[1]; оно бесполезно, поскольку не стремится к осуществлению заповедей. Другое знание - деятельное и действенное, которое подлинно печется о постижении сущих посредством [духовного] опыта[2].

[1] "Научному" (επιστημονικη) знанию, согласно преп. Максиму, присуще как бы "прочитывать" идеи ("логосы-смыслы") сущих вещей. Оно бесполезно, если оторвано от "практики", т.е. нравственного преображения мира. Только религиозное (т.е. христианское) познание мира, немыслимое без "делания", позволяет знанию быть действенным. Поэтому "созерцание Бога в природе, религиозное созерцание мира, несмотря на все ограничения, связанные с "исихией", - не только не устраняются христианской мистикой, не признаются делом бесполезным и ненужным , в виду следующих - высших - ступеней и форм созерцания Бога, но такое именно созерцание входит, как необходимый и существенный элемент в христианскую мистику, является важным, характерным и определяющим моментом в теории и практике христианского аскетизма" (Зарин С. Аскетизм по православно-христианскому учению. Т. 1. кн. 2. СПб., 1907, с.425 - 426). Естественно, что такое подлинное ведение, высшей точкой которого является ведение Бога, невозможно без преображения самого человека Духом Божиим - идея, которую четко выразил позднее св. Григорий Палама в своих "Триадах". См.: Meyendorff J. The Byzantine Legacy in the Orthodox Church. N. Y., 1982, p. 183. (323-324)

[2] Акцент на опытном (деятельном) ведении, превышающем чисто теоретическое знание, характерен для многих святоотеческих творений, особенно аскетических. См., например Марк: "Оставивший деятельность, и утверждающийся на простом ведении, вместо обоюдоострого меча, держит трость, которая во время брани, по Писанию (Ис. 36:6), пронзит руку его и, взойдя в нее, еще прежде врагов, - вольет яд надмения" (Преподобного и богоносного отца нашего Марка Подвижника Нравственно - подвижнические Слова, с. 16). Также блаж. Диадох: "Знание опытом соединяет человека с Богом, не побуждая душу к речам о предметах... Мудрость же... обнаруживает самые действия знания, потому что первое действием, вторая же словом обыкновенно просвещает" (Попов К. Блаженный Диадох (V-го века), епископ Фотики Древнего Эпира, и его творения. Т. 1. Киев, 1903, с. 31-32).

(38) Defensio Hesychastarum, II, 3, 44.

44. Оставим пока тех, кто за своим знанием не знает Бога, и забудем, что философское знание не все истинно. Допустим, все оно истинно; выставим вперед тех, кто познал Бога через самое знание Его творений. Их созерцание и познание недаром именуется природным законом (Рим. 2, 14); до патриархов, пророков и писаного закона оно направляло и обращало род человеческий к Богу, показывая Творца тем, кто не отошел вслед за эллинскими мудрецами и от этого природного познания. В самом деле, кто из имеющих ум, видя столь великие и явные различия сущностей, противостояния невидимых сил, уравновешивающиеся порывы движений, равно как и покой, особым образом равновесный, непрерывные превращения друг в друга несовместимого и несмешивающееся взаимное тяготение непримиримо враждебного, соединение раздельного и неслиянность соединенного - умов, душ, тел; связующую такое множество гармонию, стойкость соотношений и расположений, существенность свойств и распорядков, нерасторжимость всеобщей связи, - кто, взяв все подобное в разум, не задумается о Том, Кто прекрасно водрузил каждую вещь в ней самой и чудно согласовал все вещи одну с другой, и не познает Бога из Его образа и произведения? Кто, познав таким путем Бога, сочтет Его чем-то из созданного или уподобляемого? Значит, здесь будет и отрицательное богопознание. Так что познание тварей до закона и пророков обратило род человеческий к богопознанию, обращает его и теперь; и почти вся совокупность вселенной, все народы, не следующие евангельскому слову, благодаря одному этому познанию тварного полагают сейчас Бога не чем иным как создателем этой вселенной[1].

[1] Cр. op. cit. II, 3, 4.

(39) Defensio Hesychastarum, II, 3, 15/16.

15. Поскольку большинству издревле поклоняемых у нас святых довелось на опыте изведать свет благодати и учить о нем, мы, отстаивая евангельские заповеди, уже приводили в свидетельство их изречения, содержащие указание на то, что Писание так учит, и дающие тем понять, что и другие, не приведенные нами суждения имеют тот же смысл [1]. Подобным же образом и здесь мы представимте отеческие слова, которые, как утверждают говорящие их, написаны в согласии со смыслом всех прочих отцов. Верный и надежный истолкователь божественных вещей Исаак [2] говорит, что "нам даны два душевных ока, согласно свидетельству отцов..." - слышал? все отцы это говорят! а говорят они, что "у нас есть два душевных ока, и неодинакова польза от видения ими: в самом деле, одним зрением мы видим скрытое в природных вещах, то есть Божию силу. Его премудрость и Его промысел о нас, постигаемый через величие Его водительства нами; другим же зрением видим славу Его святой природы, когда Бог благоволит ввести нас в таинства духовные". Поскольку то и другое - зрение, видимое ими есть свет; а поскольку неодинаковая польза от того и другого зрения, то в видении света предстает некая двусложность: каждым зрением виден иной свет, который другим зрением не виден. Каково каждое из них, божественный Исаак нам объяснил, назвав одно постижением Божией силы, премудрости и промысла и вообще извлекаемым из творений познанием их Творца, а другое - видением не Божией природы, чтобы клеветники снова не нашли повода для придирок, но "славы Его природы". Это вот видение Господь и дал Своим ученикам, а через них всем уверовавшим в Него и на деле показавшим свою веру; его-то Он и пожелал, чтобы они имели: "Хочу", говорит Он Отцу, "чтобы сии видели Мою славу, которую Ты дал Мне, возлюбив Меня от создания мира" (Ин. 17, 24); и еще: "Прославь Меня Ты, Отче, у Себя той славой, которую Я имел у Тебя до того как быть миру" (Ин. 17, 5). Так что человеческой природе Он тоже дал славу божественности, но божественной природы не дал; стало быть, божественная природа одно дело, а ее слава другое, хоть они неотдельны друг от друга; и в то же время хотя слава отлична от Божией природы, ее нельзя причислять к вещам сущим во времени, потому что она превосходит существование и неизреченным образом присуща природе Бога [3]. Эту превосходящую все сущее славу Бог даровал не только ипостасно соединенному с Ним составу, но и ученикам: "Славу, которую Ты дал Мне, Отец", говорит Господь, "Я дал им, чтобы как Мы суть Одно, так они были бы одно, - Я в них и Ты во Мне, чтобы они были совершенными в едином" (Ин. 17, 22). Пожелал Он и чтобы ученики видели ее. Эта слава и есть то, благодаря чему мы приобретаем в самих себе Бога и в собственном смысле слова видим Его.

[1] Cм. в I, 1, 23 слова Дионисия Ареопагита: Дионисий Великий, из второй книги "Церковной иерархии": "Уподобление Богу и единение с Ним, как учит божественное Писание, достигается лишь любовью к достопоклоняемым заповедям и их святым исполнением".

[2] Исаак Сирин. Слово 72.

[3] Т.е. слава Божия так же трансцендентна всему сущему, как и Сам Бог, которого Дионисий Ареопагит называет "не существующим" по "превосхождению" Им всяческого существования (см. Таинственное богословие 5: PG 3, 1048 A).

16. Но как мы приобретаем и видим эту славу Божией сущности? Неужто исследуя законы сущего и через них улавливая знание божественного чудотворства, премудрости и промысла? Нет, все подобное подлежит другому зрению души - тому, которым нельзя видеть божественный свет, "славу Его природы", согласно сказанному выше святым Исааком и всеми другими отцами; стало быть, божественный свет не то, что свет, одноименный знанию. Потому не во всякого, кто имеет знание сущего или видит посредством такого знания, вселяется Бог; у такого человека есть только знание творений, откуда он путем вероятных рассуждений догадывается о Боге. Наоборот, таинственный обладатель божественного света, видящий уже не исходя из вероятия, а в истинном и поднимающем над всякой тварью созерцании, познает и в себе имеет Бога, потому что Бог не отделен от Своей вечной славы. Надо только не смущаться и не терять надежду от непомерности этого благодеяния, а поверив Приобщившемуся к нашей природе и Передавшему ей славу Своей природы, искать, как приобретается дар этого видения. И как же? Соблюдением заповедей; соблюдающему их Господь обещал Свое божественное явление, которое Он потом и назвал "обителью Своею и Отца", сказав: "Если кто любит Меня, будет блюсти слово Мое, и Отец Мой возлюбит его, и придем к нему и обитель у него сотворим"; и: "Явлю ему Себя" (Ин. 14, 23). Что "словом" Он называет здесь Свои заповеди, ясно, потому что выше вместо сказанного здесь "слово" Он сказал "заповеди": "Имеющий Мои заповеди и соблюдающий их", говорит Он, "тот есть любящий Меня" (Ин. 14, 21, 23).

(41) Defensio Hesychastarum I, 1, 9.

9. Вот и теперь, как говоришь, есть люди, с невероятным бесстыдством объявляющие, что заниматься всю жизнь эллинской наукой вовсе не помеха для совершенства жизни, и не слышащие обращенных прямо к ним слов Господа: "Лицемеры! Замечать небесные знамения вы умеете, а время Царства Божия почему не замечаете?" Когда подошла пора вечного Царства и уже было пришествие дарующего его Бога, почему они, если действительно стремятся к обновлению ума, не идут к Нему с молитвой, чтобы принять изначальное достоинство свободы, а бегут к бессильным даже самих себя освободить, хотя брат Господень ясно возвестил: "Если у кого недостает мудрости, пусть просит у дарителя ее Бога, и получит" (Иак. 1, 5). И неужели знание, найденное внешней мудростью, изгонит все зло, порожденное в душе якобы незнанием, когда этого не может простое знание даже евангельских наставлений? Ведь Павел предупреждает, что "спасутся не знатоки закона, а исполнители его"; знающий же волю Бога и не исполняющий ее "бит будет много", говорит Господь, притом больше, чем не знающий ее (Рим. 2, 13; Лк. 12,47-48). Видишь, что нет никакой пользы от простого знания? Да что знание о наших обязанностях, о видимом мире или о мире невидимом! Даже знание сотворившего все это Бога не может само по себе никому принести пользы, потому что, говорит златоустый богослов Иоанн, "какая польза от Писания там, где нет боголюбивой жизни, которую Господь пришел насадить на земле?" [1] Больше того, от простого знания не только нет пользы, но и величайший вред, и его жертвой стали как раз люди, от которых ты слышал переданные тобой речи. В самом деле: пришедший "не в величии слова", "чтобы не истощилась тайна креста", проповедующий "не в правдоподобных словах человеческой мудрости", знающий "одного лишь Господа Иисуса, распятого" (1 Кор. 1, 17; 2, 1-4), - что он пишет к коринфянам? "Знание надмевает". Видишь? Венец зла, главнейший диавольский грех - гордость - возникает от знания! Как же тогда всякая злая страсть от незнания? И как это знание очищает душу? "Знание надмевает, а любовь созидает" (1 Кор. 8, 1). Вот! Бывает, значит, вовсе не очищающее, а обчищающее душу знание без любви, - любви, вершины, корня и середины всей добродетели. Как не созидающее никакого блага знание, - потому что созидает любовь, - как, говорю, такое знание претворит человека в образ Благого? Да еще этот вид знания, о котором апостол говорит, что он надмевает, относится не к природе, а к вере; если даже такое знание надмевает, тем более надмевает то, о котором у нас речь: ведь оно вообще природно [2] и присуще "ветхому человеку" (Еф. 4, 22; Кол. 3, 9). Именно этому знанию способствует внешняя ученость; а духовного знания так никогда и не будет, если благодаря вере знание не сочетается с любовью к Богу, а вернее - если оно не возродится через любовь и идущую за ней благодать и не станет совершенно иным, новым и боговидным, "чистым, мирным, смиренным, послушным, исполненным слов назидания и благих плодов". Это вот знание и называется "мудростью свыше" и "премудростью Божией" (Иак. 3,15-17); неким образом духовная, потому что подчиненная премудрости Духа, такая мудрость и распознает и приемлет духовные дарования. Другая же мудрость - "нижняя, душевная, демоническая", как говорит апостол и брат Господень, почему она и не принимает ничего духовного, по Писанию: "Душевный человек не вмещает того, что от Духа", но считает это глупостью, заблуждением и вымыслом (1 Кор. 2, 14), в большей части пытается полностью опровергнуть и в открытой борьбе извратить и оспорить как может, а кое-что и лукаво принимает, используя примерно так же, как отравитель - сладкие яства.

[1] Св. Иоанн Златоуст. Беседы на Евангелие от Иоанна IV 4: PG 59, 50.

[2] Игра слов: природное, ΄φυσική - надмевает, φυσιοо.

(43) Practicus, prol. and c. 1. (Слово о духовном делании, или монах. р.п. стр. 96) (русский пер., а также комментарии данные А. И. Сидоровым. Творения Аввы Евагрия, Мартис, 1994).

Христианство есть учение [1] Спасителя нашего Иисуса Христа, состоящее из деятельного, естественнаго и богословского (любомудрия) [2].

[1] Понятие δόγμα применительно к христианскому вероучению употребляется уже в Новом Завете, причем в различных контекстах. Так, в "Деяниях" говорится, что св. Павел и Тимофей, проходя по городам, "предавали верным соблюдать определения (τα δόγματα), постановленные Апостолами и пресвитерами в Иерусалиме" (Деян. 16, 4). Здесь речь идет об определениях первого Иерусалимского собора, носящих скорее канонический и этический, чем вероучительный, характер (хотя последний подспудно присутствует). В Посланиях св. Апостола Павла данное понятие встречается два раза (Ефес. 2, 15 и Кол. 2, 14) и оба раза в смысле "учения", неразрывно связанного с "жизнью". Эта связь становится определяющей во всех последующих памятниках христианской письменности, особенно ранних. Например, св. Мелитон Сардийский говорит, что "Евангельские учения (τοы ευαγγελίου δόγματα) были провозглашены законом", понимая под "догматами" заповеди Христовы, суть которых есть органическое единство жизни и учения (см.: Meliton de Sardes. Sur la Paque et fragments. Ed. Par O. Perler (Sources chretiennes, № 123). Р., 1966, р.80). Данное единство, восходящее к Самому Господу, и отличает христианство от философских учений древности и Нового времени. Поэтому в "Послании к Диогнету" говорится, что христиане, в отличии от "некоторых", защищают не (просто) человеческое учение" (ουδε' δόγματοζ ανθρωπίνου πρεστασιν) (A Diognete. Ed. par H. I. Marrou (Sources chretiennes, № 33 bis). P., 1965, p. 62). Евагрий подчеркивает в своей главе эти же аспекты христианского понимания "догмы". Отсюда вытекало и известное положение, сыгравшее значительную роль в формировании всей христианской культуры: "Христос - сама философия". Оно предполагало понимание философии, с одной стороны, как монашеского подвига, "умного делания", ибо путь подвижника "есть путь подражания Христу". Другая сторона - "более интеллектуалистическая, в ней делается упор на познание сущего, а само по себе это познание тоже протекает, разумеется, не в отрыве от религиозного самоопределения, от духовного и аскетического делания" (Гаврюшин Н. Философия и богословие // Начала, 1991, № 3, с.5). Поэтому "догма" и "философия" (лучше: "любомудрие") в Православии неразрывно сопряжены, ибо оба зиждятся на "делании".

[2] Как уже отмечалось (см. "Слово о молитве" р. п. стр. 77 и примечания к этому тексту: "Треугольник же, вероятно, обозначает ведение Святой Троицы. Или иначе: если ты мыслишь число сто пятьдесят три, то оно, вследствие своего обилия и в качестве треугольника, есть (любомудрие) деятельное, естественное и богословское". - Слова "деятельное, естественное и богословское" (praktikhn, fusikhn kai qeologikhn) указывают на фундаментальную для богословия Евагрия схему трех основных этапов духовного преуспеяния. Как отмечает Г. Бунге, данная схема воспринята Евагрием от Оригена; первый этап предполагает исполнение заповедей Христовых, т. е. осуществление веры на деле; второй - познание тварной природы, но не в смысле современного научного познания, а в смысле постижения логосов ("внутренних принципов", "идей") всех тварных вещей; третий - созерцание таинства Святой Троицы. См.: Evagrios Pontikos. Briefe aus der Wuste. Eingeleitet, Ubersetzt und Kommentiert von G. Bunge. Trier, 1986, S. 119-120.), данное трехчленное деление Евагрия восходит непосредственно к Оригену (хотя более глубокие истоки его восходят к античной философии). Последний, например, в своем "Комментарии на Песнь Песней" рассматривает трилогию царя Соломона - "Притчи", "Екклесиаст" и "Песнь Песней" - как отражение трех основных этапов духовного преуспеяния, которое начинается с "этики", проходит через "физику" (т. е. рассмотрение тварного мира) и завершается "мистическим созерцанием" (hqika - fusika - epoptikh). Такое членение, согласно Оригену, греческие философы заимствовали из Ветхого Завета (см.: Harl M. Les trois livres de Solomon et les trois parties de la philosophie dans les Prologues des Commentaires sur le Cantique des Cantiques d'Origene aux Chaines exegetiques greques // Text und Textkritik. Ein Aufsatzsammlung. Hrsg. Von J. Dummer. B., 1987, S. 249-269).

(44) Capita, 9, 66, 67.

9. Единаго Духа Святаго есть дар и премудрость и ведение, как и все божественные дарования; но каждый и из сих даров, как и из всех других, свое имеет действо. Почему Апостол и свидетельствует, что иному дается премудрость, а иному ведение (1Кор. 12, 8). Ведение опытно (ощутительно) сочетавает душу с Богом, на беседование же о сем и других вещах духовных не подвигает души; почему некоторые из любомудро проходящих уединенническую жизнь хотя просвещаются в чувстве ведением, но к словесам о вещах божественных не преступают. Премудрость же, если она дается кому вместе с ведением страха ради Божия (что редко бывает), с любовию раскрывает самыя внутренния воздействия ведения; поелику то (ведение) обычно просвещает воздействием внутренним, а эта (премудрость) словом. Достигаются же они так: ведение приносит молитва и великое безмолвие при совершенном безпопечении; а премудрость - нетщеславное изучение словес Духа, наипаче же - благодать всеподающаго Бога.

66. ... Ктомуже и дар богословствования никому неуготовляется от Бога, кроме тех, кои наперед располагают себя от всего своего отрещись ради славы Евангелия Божия, чтоб в боголюбезной нищете благовествовать о богатстве Царствия Божия. Сие дает разуметь рекший: уготовал еси благостию твоею нищему Боже, и присовокупивший к сему: Господь даст глагол благовествующему силою многою (Пс. 67, 11, 12).

67. Все дары Бога нашего добры вельми и всеблагоподательны; но ни один из них так не воспламеняет и не подвигает сердца к возлюблению Его благости, как богословствование. Ибо оно, будучи первейшим порождением благости Божией, первейшие и дары подает душе: во первых, оно располагает нас с радостию презирать всякия приятныя утехи житейския, так как в нем мы имеем вместо преходящих утех неизреченное богатство словес Божиих; а потом оно огненным некиим изменением ум наш озаряет и чрез то делает его общником служебных духов. Достодолжно убо приготовившись, возлюбленные, потечем к сей добродетели, благолепной, всезрительной, всякое попечение земное посекающей, в озарении света неизреченнаго ум питающей словесами Божиими, и,- чтоб не говорить много,- словесную разумную душу к нераздельному общению с Богом - Словом благоустрояющей чрез Св. Пророков. Да и в душах человеков,- о дивное чудо!- устроив богогласныя песни, сия божественная невестоводительница поет громко величия Божии.

(46) Sermo 72, ed. SPETSIERIS, 281. (Слово 72, О хранении сердца и о тончайшем созерцании). (Творения Аввы Исаака Сириянина, Сергиевъ Посадъ, Типография Св.-Тр. Сергиевой Лавры. 1911).

Если пребываешь в келии своей, и не стяжалъ еше силы истиннаго созерцания, то поучайся всегда в чтении тропарей и кафизмъ, памятованиемъ о смерти и надеждою будущаго. Все это собираетъ умъ воедино, и не позволяетъ ему кружиться, пока не приидетъ истинное созерцание; потому что сила духа могущественнее страстей. Поучайся и о надежде будущаго, памятуя о Боге; старайся хорошо уразуметь смыслъ тропарей, и остерегайся всего внешняго, что побуждаетъ тебя к похоти. А вместе с темъ храни и то малое (правила), что совершается тобою в келлии твоей. Испытывай всегда помыслы свои, и молись, чтобы во всемъ житии своемъ стяжать тебе очи: отъ сего начнетъ источаться тебе радость; и тогда обретешь такия скорби, которыя сладостнее меда. ...

(Также в Слове 74 О видах добродетели, Исаак Сирин говорит о стяжании боговидения. Прим. пер.).

Не возможешь возлюбить Бога, если не узришь Его. А видение Бога есть следствие познания Его, потому что видение Его не предшествуетъ знанию Его.

Сподоби меня, Господи, познать и возлюбить Тебя не темъ ведениемъ, какое приобретается чрезъ обучение с расточениемъ ума, но сподоби меня того ведения, в котором умъ, созерцая Тебя, прославляетъ естество Твое в созерцании, тайно похищающем у мысли ощущение мира. Сподоби меня возвыситься надъ зрениемъ воли, порождающей мечтания, и узреть Тебя, связуемаго крестными узами. В этой второй части распятия ума, который, свободно отъ влияния на него помышлений, упокоевается въ непрестанномъ, преестественномъ созерцании Тебя.

...Есть два способа взойти на крестъ: одинъ - распятие тела, а другой - вхождение в созерцание; первый бываетъ следствиемъ освобождения отъ страстей, а второй - следствиемъ действенности делъ духа.

(Уже в Слове 1 Об отречении от мира и о житии монашеском, Исаак Сирин говорит об отречении от мира, как о необходимом условии для приближения к Богу. Прим. пер.).

Никто не можетъ приблизиться к Богу, если не удалится от мира. Удалениемъ же называю не переселение изъ тела, но устранение отъ мирскихъ делъ. В томъ и добродетель, чтобы человекъ не занималъ ума своего миромъ. ...

(В Слове 65 О безмолвствующих, Исаак Сирин говорит о даре слез, как признаке святой души переселившейся в вечность своими помышлениями еще во время пребывания на земле. Прим. пер.).

Когда достигнешь области слезъ, тогда знай, что умъ твой вышел изъ темницы мира сего, поставилъ ногу свою на стезю новаго века, и началъ обонять тотъ чудный новый воздухъ. И тогда начинаетъ онъ источать слезы, потому что приблизилась болезнь рождения духовнаго младенца, такъ какъ общая всехъ матерь, благодать, поспешаетъ таинственно породить душе Божественный образъ для Света будущаго века. ...

(Также о значении безмолвия см. Слово 41 О молчании и Слово 42 содержащее в себе учение о тайнах безмолвия. Прим. пер.).

(49) Defensio Hesychastarum III,1,14. (а также Op. cit. III,1,13, прим. пер.)

13. Богомудрый Максим, обыкновенно называющий в аллегориях одно символом другого ввиду существующей между ними аналогии, не всегда делает меньшее символом большего, как мнится тебе, все-мудрому, но иногда и большее - символом меньшего. Так, говорит он. Господне тело поднятое на кресте делается символом нашего пригвожденного страстьми тела; а Иосиф, что переводится как "приумноженный", - символом добродетели и веры: "Когда", говорит святой, "они приумножаются у тех, кто прежде был одержим страстями, то снимают их как Иосиф - Господа с креста". Таким же образом Максим аллегорически назвал свет Преображения символом утвердительного и отрицательного богословия как высшее - низшего и как сокровищницу и источник богословского знания. Что же? Разве он не назвал Моисея символом промысла, а Илию - суда? [1] Неужели их стало быть не существовало в действительности, но все было воображением и подделкой? Да кто из людей посмел бы сказать такое кроме бесподобного Варлаама, который и свет Преображения объявил иноприродным Божеству, хотя почти весь хор боговдохновенных богословов остерегался называть благодатный этот свет просто символом ради того, чтобы никто, сбитый с толку двузначностью такого именования, не счел божественный свет тварным и чуждым Божеству. Если его назвать символом божества, поняв разумно и здраво, то в этом не будет ни малейшего противоречия истине.

[1] Максим Исповедник. Книга недоуменных вопросов: PG 91, 1376 CD; 1165 ВС; 1168 С.

14. В самом деле, пусть, как ты сам настаиваешь, свет Преображения будет символом Божества. Ты и тогда не возьмешь нас и не лишишь - знай это - благостной надежды. Всякий символ либо одной природы с тем, чего он символ, либо принадлежит к совершенно иной природе. Например, при наступающем восходе солнца заря есть природный символ его света; и природным символом жгучей силы огня является тепло. Из неприродных же иногда делается символом для пользующихся им либо нечто существующее в природе само по себе, как например костер при нашествии врагов, либо нечто не существующее в своей природе, но становящееся как бы видением, которое служит промыслу и которое только в одном этом отношении является символом. Таковы символы, чувственно и образно являющиеся пророкам, например серп Захарии (Зах. 5,1-2), топоры Иезекииля (Иез. 9, 2) и если есть что подобное. И вот, единоприродный символ всегда сопутствует природе, от которой его бытие как природного, но совершенно невозможно чтобы символ другой, самостоятельно существующей природы всегда сопутствовал обозначаемому: чем бы он ни был сам по себе, ему ничто не мешает существовать прежде обозначаемого или после него. Наконец, символ не существующий самостоятельно не бывает ни прежде ни после обозначаемого, потому что для него это невозможно, но ненадолго появившись он сразу переходит в небытие и совершенно исчезает. Итак если Фаворский свет символ, он либо единоприроден, либо нет; и если он не единоприроден, то либо существует самостоятельно, либо является несуществующим призраком. Если он лишь несуществующий призрак, то Христос вовек не был, не есть и не будет таковым; но что Христос таким будет вовеки, несомненно утверждают, как показано немногим выше [1], и Дионисий Ареопагит и Григорий Богослов и все ожидающие Его пришествия с небес во славе; следовательно, свет не был просто не имеющим существования видением.

[1] См. op. cit. III 1, 10-11.

Panayiotis Christou / Панайотис К. Христу
Перевод с английского М.В. Чернышева
Редактор перевода с английского М.М. Кедрова
14 / 06 / 2002

Источник: Православие.Ru

ЗНАЧЕНИЕ ПРАВОСЛАВИЯ ДЛЯ СОВРЕМЕННОЙ МОЛОДЕЖИ

Когда великого французского писателя, Франсуа Мориа, спросили - в чем он видит надежду на выход из тупика, в котором оказалось современное человечество, писатель ответил - "Единственная светлая точка в будущем человечества - это пробуждение веры у современной русской интеллигенции". Такой, неожиданный ответ, известного французского академика, имеет исключительное значение. Мориа - римокатолик, человек западной культуры, полагает надежды, не на западную цивилизацию и ее плоды, как можно было бы ожидать, но на веру, которая просыпается в распятом православном русском народе. Вероятно, перед смертью, он почувствовал всю притягательность Православия, и был не единственным в Европе, кто ощутил эту его исключительную силу.

Православие на Западе, долго оставалось в забвении, если не сказать - в презрении. Для того, чтобы Запад оказался способен понять, что за сила заключена в кажущейся "неэффективности" восточного православного христианства, должны были произойти огромные потрясения и в истории западной цивилизации, и в истории православного Востока.

В Новом Завете, мы находим вопрос, который, как нам кажется, человек западного менталитета, сформированного протестантским и римским христианством, веками задавал христианскому Востоку - Нафанаил задает его апостолу Филиппу. После того, как апостол Филипп рассказывает Нафанаилу, о том, что они нашли долгожданного Мессию, тот удивленно спрашивает - "Из Назарета может ли быть что доброе? Филипп говорит ему, пойди и посмотри!". И после встречи с Христом, Нафанаил восклицает - "Равви! Ты - Сын Божий, Ты - Царь Израилев" (Ин. 1, 43-49).

Подобное недоуменное отношение к Православному Востоку, было характерно для культурно развитого Запада, на протяжении многих столетий: с Востока, униженного, истоптанного турецким, татарским игом, а позже, современной атеистической идеологией - может ли быть что доброе?! Многие разделяют это мнение и сейчас, а такой вопрос, к сожалению, часто можно услышать и от представителей самой восточной культуры, воспитанных на почве Православия, но утративших свое историческое самосознание, поклонившихся "золотым тельцам" и идолам современной цивилизации, страдающих комплексом неполноценности перед преходящими авторитетами сего мира. Так повторяется история, уже случившаяся однажды на Синае, с Моисеем и его народом: пока пророк принимал от Бога Откровение Вечной Истины и Закон, народ его в долине кланялся золотому тельцу, забыв и своего вождя Моисея и Бога, Которого он исповедывал и Которому служил. На все эти недоумения и сомнения, православный Восток и прежде и теперь отвечает словами апостола Филиппа: Пойди и посмотри!

И в самом деле, каждый, кто с сердечной чистотой Нафанаила, приходит к Православию и православному Христу, рано или поздно, повторит его слова: "Равви, Ты - Сын Божий, Ты - Царь Израилев!"

В чем же заключена эта притягательная сила Православия? Что его поддерживает и хранит, что вечно его возрождает? Суть, сердце Православия, его непобедимая сила, сокрыты именно в этом дивном и единственном лике Христа, Сына Божия, с Которым встретился Нафанаил, и тысячи других людей после него. Главная забота Православия была о том, чтобы через всю свою историю пронести и сохранить, этот неизъяснимо прекрасный лик евангельского Христа и правильно прославить Его. Что такое Православие? Уже само слово - Православие, свидетельствует его правоту, и правильность прославления Христа как совершенного Бога и совершенного человека. Православие - истинное прославление Бога в человеке и человеком; прославление человека в Боге и Богом; прославление Его непреходящей вечной славы той славы, которую уготовал Господь от века любящим Его. Православие суть истинная вера и добродетельная жизнь, полнота жизни в добродетели и вере, явленные и воплощенные в удивительной личности Иисуса из Назарета. Истинные вера и добродетель неразделимы между собой, также как Бог и человек неразделимы в Самом Христе. Также как дерево без корней, не может расти и плодоносить, так и без истинной веры не может быть плодоносной жизни.

Чудный образ Христа Спасителя, соединяющий в себе истинную веру и истинную жизнь и спасение мира, хранился и хранится, присутствует, и вечно действует в Церкви. Христос - глава Церкви, а Церковь - Его живой богочеловеческий организм. Церковь - святая закваска, она взращивает человека в ней сила преображения неба и земли в новые небо и землю. На протяжении всей истории христианства существовало множество общин, считавших себя христианскими, между тем, только та историческая община, во имя Христово собранная, которая хранила и хранит истинную веру во Христа и жизнь во Христе, может быть названа истинной церковью, т.е. Православной Церковью. Как Христос один, так и вера одна, и Дух Святой, животворящий и исполняющий, и крещение - "едино", так и Церковь - одна. Как Христос не может раздвоиться и разделиться, так и Его Церковь, Его Тело святое, не может раздвоиться; можно отделиться и отпасть от нее, но разделить невозможно. И отпадают от нее все, кто искажает истинную веру, уродует неподдельный светоносный образ Христа Богочеловека, извращает Его святое учение.

Православная Церковь, называемая еще и Восточной, (к которой мы принадлежим), на протяжении всей своей истории старалась сохранить этот святой образ и свидетельствовать о вере, свидетельствовать и хранить истину о Боге и человеке, открытую Самим Богом в личности Богочеловека Христа, без Которого нет и не может быть спасения никакой живой твари. Это единство Церкви и Богочеловека Христа, подтверждается и другим ее названием - "Восточная" (по-сербски, слова Восток и Исток, звучат одинаково), под этим, как правило подразумевается географическое понятие, т.е. место ее исторического пребывания. Но сейчас, когда Православная Церковь разбросана по всем континентам, такое название уже не соответствует ее фактическому положению. В этом определении нет каких-либо специфических особенностей религиозности христианского Востока. "Восточная" - прежде всего та, которая от "Истока", Источника, родника. Восток - Сам Христос, Исток - Источник всего существующего; место, где рождается солнце: Христос - "Солнце правды", Альфа и Омега, Начало и Конец, всего того, что есть. Следовательно "Восточная Церковь" - Христова Церковь, истинная, непобедимая, вечная. Церковь - единая и святая, апостольская и соборная. Единая, потому, что полагает основание на едином Боге Отце, Сыне и Святом Духе, святая, потому, что призвана наполняться святостью единого Бога "единого Святого". Апостольская, потому, что стоит на проповеди и предании двенадцати апостолов Христовых, апостольском преемстве. Соборная потому, что собирает в себе, соединяет Бога и человека, людей и ангелов, всё Божие творение, призывает всё и вся войти в ее святое общение. Призывает все народы земные, стать единым народом Божиим, чтобы все "были едино", как Отец и Сын и Дух Святой, сохраняя при этом свои особенности, свои дары. В этом заключен соборный, кафолический, вселенский характер Церкви, и её историческое призвание.

Все эти свойства и такой характер, делают Православную Церковь современной всегда, она и во "всяком" времени и вне времени. Еще в прошлом веке, великий русский православный богослов Алексей Хомяков, справедливо отметил, что Церковь не является некой авторитарной властью. Авторитет это - нечто внешнее, а власть всегда несет в себе насилие, Церковь не обладает ни видимой властью, ни внешним авторитетом. В Православной Церкви существует свой порядок, устав, но порядок и власть, не одно и то же, Православная Церковь ни разу не поддалась искушению господством и властью. Главная ее цель и призвание - нести свет и святость, спасение миру. Она существует в мире не для того, чтобы мир служил ей, но чтобы послужить миру, и подобно Христу, приносить себя в жертву "за жизнь мира". И каждый, кто живет ее соборной, вселенской жизнью, жизнью жертвенной Христовой любви и единства в Духе, становится истинно воцерковленным, церковным существом, соединенным с Христом Богом и ближними своими нераздельным единством. Господь основал Свою святую общину, т.е. святую Церковь, на самоотверженной любви, взаимном уважении, смирении и терпении, и там где их нет, нельзя говорить о настоящей Церкви. И Сам Христос, как основатель Церкви, явил, воплотил в Себе и жертвенную любовь, и смирение, и терпение. Из любви к людям, Он принял распятие и мученическую смерть, отдал жизнь за ближнего Своего, оставив Своей Церкви пример смирения и жертвенности. В свидетельстве и исповедании такой святой любви, заключены вечная современность и вечная молодость Церкви Христовой. Христос как вечная Любовь, ее единственный неизменный путь. Своей Любовью Он зовет каждого уверовать в Него, войти в Церковь, принять святое крещение и стать "древом масличным в духовном раю" Церкви. (О Святом Савве говорится, что он чад своих, сербский народ, посадил как "древо масличное в духовном раю".)

Христос в Православии открывается и исповедуется как сокровенная тайна и истина жизни, истина, требующая всей полноты жизни в ней, но никогда как внешняя власть и сила. Однажды и навсегда сказал Он Своим последователям: "Кто хочет следовать за Мной, отвергнись себя, возьми крест свой и ступай за Мной". Именно такая ненасильственность и привлекает молодые души. Никогда еще человек не подвергался такому давлению и манипулированию, как в наше время. Мича Попович, выдающийся сербский художник, на одной из своих выставок, представил картину - "Манипуляция". На ней изображен человек с завязанными глазами, железной рукой удерживающий за руку другого. Вероятно, художник, хотел символически показать страшное насилие над человеком, манипулирование человеческой свободой, совестью и сознанием, особенно в тоталитарных системах и идеологиях. К сожалению, в истории существует немало примеров манипулирования людьми, не только во имя безбожия, но во имя ложных богов, искаженных понятий о Боге. Красота православного Христа, заключена именно в Его бесконечном уважении человеческой личности и человеческой свободы, в Его Божественной деликатности. С другой стороны, это безграничное уважение человека и его свободы, обязывает и призывает к такой же безграничной жертве, какой была Христова жертва и Его богочеловеческая любовь. На такой жертвенной любви, безграничном смирении и уважении к человеку, Бог созидает Свою Святую Общину, Свою Церковь.

Православная Церковь обладает еще одним свойством, имеющим исключительно важное значение для воспитания молодежи. Православная Церковь, от самого начала, по самой природе своей - Церковь свидетельства и свидетелей - Церковь мучеников. Сам Христос - свидетель верный, свидетель Истины, которая - Он Сам, Которую Он Сам свидетельствует распятием и мученической кровью. И подобно Своему свидетельству об Отце небесном, Своей верности Отцу, верности до крестной смерти, Он посылает в мир Своих последователей, чтобы они стали Его верными свидетелями до конца времен. Такими свидетелями стали Его апостолы, святые мученики и все святые, одни свидетельствовали о Господе своем словом, делом и мученической кровью, другие тем, что называется "мученичеством совести", бескровным мученичеством, т.е. непрестанным духовным подвигом, терпением, борьбой со страстями, со всяким злом в себе и вокруг себя. Тех, кто свидетельствовал о Христе своей кровью, было множество во все времена, но мы с уверенностью можем сказать, что ни одна эпоха не дала столько мучеников, свидетелей своей верности и любви к Нему, как наше столетие. Миллионы православных христиан, закланных за Христа, по всей России, в Сербии - в Ясеновце, Глине (места концлагерей, в которых, во время Второй Мировой войны, хорватами-усташами были замучены тысячи православных сербов - прим. переводчика), других местах, пример и доказательство тому. И сегодня, вся Православная Церковь - живой свидетель Распятого Христа и причастник Его Распятия. Иерусалимская Церковь - Сионская мать всех церквей, Антиохийская Церковь, Константинопольская Церковь - мать наших славянских Церквей; не говоря о Русской, Сербской, многих других Поместных Церквах - не носят ли все они "раны Господа Иисуса Христа на себе" - каждая в свое время гонимая и изгоняемая? Не убелила ли великая Русская Церковь, кровью миллионов новомучеников, бескрайние просторы России? О мученичестве Сербской Церкви, тысячах православных сербов, заживо погребенных в ямах Глины, Ясеновца, Ядовна, сегодня известно всем. Откуда это мученичество Православной Церкви? Единственный правильный ответ на этот вопрос, дает святой Макарий Египетский - "Где Дух Святой, там и гонение". То есть там, где Истина, где истинная Церковь, как носитель и хранитель Духа Святого, там возникают самые страшные гонения, потому, что исконная цель зла - изгнание из мира и человека Духа Святого, в Котором полнота жизни и единственное спасение человека и мира. История свидетельствует, что Православная Церковь была и есть - гонимая Церковь. Как это не парадоксально, но это самое сильное доказательство того, что она Церковь истинная, что ее действительно ведет и хранит непобедимая сила Духа Святого. Очевидно, что и сегодняшняя миссия Церкви в мире, также как и ее историческая роль, подобно Распятому Христу, имеет спасительное и искупительное значение. Приведем несколько примеров: Распятие, страдание и смерть православного византийского царства и других православных балканских государств, в четырнадцатом и пятнадцатом веках, несомненно имело спасительный и искупительный характер не только для православных, но и для всех западно-европейских неправославных народов. То, что происходило в далеком прошлом, происходит и в наши дни: кровь миллионов новомучеников - вот та сила, которая не дает антихристу и его адскому злу, воцарится в современном мире.

Нельзя забывать, что человеческая история имеет и свой глубокий метафизический план, на котором Церкви отведено место, в самой гуще судьбоносных исторических событий, и можно говорить о том, что от ее судьбы зависит судьба всего современного мира. Если Православие выстоит в борьбе против демонического зла, если окрепнет православная вера, возродится благочестие, тогда у мира появится надежда на спасение. Еще в прошлом веке, Достоевский пророчески прозревая грядущие трагические события, провидел силу образа православного Христа, предчувствовал будущую всечеловеческую миссию Православия. Может быть, кто-то читая пророчества Достоевского, ожидал, что в будущем Православие предпримет неожиданную, видимую экспансию в мире. Надо сказать, что такие ожидания частично оправдались: Православие сейчас представлено на всех континентах. Но не в этом был главный смысл пророчества Достоевского, всю его глубину увидели только духовные прозорливцы. Они поняли, что Достоевский предвидел Голгофу, а не триумф, ощутили, что грядущие времена пройдут для Церкви под знаком Распятия и жертвенной Голгофской любви ко всем и вся, как единственного спасения для человека и всего человечества. Православие сегодня, также как когда-то распятый и уничиженный Христос, открывает современному миру в чем его спасение и полнота. Его "ранами" сегодня, как когда-то Христовыми, исцеляются "раны" мира. Это распятие Православия и жертвенная голгофская любовь, которую православные свидетельствуют собственной кровью, и есть тот елей всечеловеческой любви, "любви, которая не ищет своего", елей, который Достоевский находит и открывает в Православии и православном Христе, который Православие щедро изливает в мир, как единственное лекарство от ран, болезней и зла.

Православные, призваны быть свидетелями жертвенной голгофской любви; кто не имеет дара свидетельства кровью, призваны свидетельствовать о ней бескровным "мученичеством совести". Потому что, именно этой жертвенной распинающейся Христовой любовью, засвидетельствованной кровью Самого Христа и кровью миллионов мучеников, Его свидетелей верных - будут судимы наши дела, помыслы, вся жизнь, на Страшном Суде. Есть ли что-то более значительное и святое для человека, особенно молодого, чем такая жертвенная любовь, которую исповедует и свидетельствует Православие?

В заключение, подчеркнем еще одно важное свойство Православия, благодаря которому, оно вечно возрождается и воскресает. Православная Церковь Церковь святого евхаристического общения. Христос, Своими Телом и Кровью, Которыми мы причащаемся на Литургии, присутствует среди нас и в нас, силой Духа Святого. Именно в Литургии, Христос является и открывается как жертвенная любовь и вечное человеколюбие, именно на Литургии, мы учимся у Него изо дня в день "сами себя и весь живот свой Христу Богу" предавать, принимая от Него Самого эту любовь, как единственный путь жизни, жизни в бесконечном взаимном боголюбии и человеколюбии. Православный христианин не может жить одной жизнью в Церкви, а другой вне ее. Вся его жизнь, всякое его дело, призваны к воцерковлению, освящению духом Литургии. Справедливо сказано, что только тот, кто понимает, что такое Литургия, знает что такое Церковь - понимает, что значит быть живым членом Церкви. Литургия, по самой своей природе, вбирает в себя всю нашу жизнь, формируя ее, формируя в нас нового преображенного человека, делая и нашу общность, единением в Христовой любви. На Литургии, мы в каждом узнаем своего вечного брата во Христе Боге, единственном человеколюбце, на Литургии происходит истинное человеческое единение, настоящее человеческое общение и единение людей с Богом. В Литургии, вся жизнь Церкви, жизнь всех ее членов достигает своей полноты и совершенства.

Церковь как евхаристическая община, утоляет жажду современного человека, - а молодого особенно, - жажду истинного общения и единения. Как уже было сказано, в ней открывается и даруется великая тайна самоотверженной чистой любви, как высшая тайна жизни. Весь смысл нашего жития и делания, должен быть заключен в воспитании такой самоотверженной любви, она не приходит сама собой, она приобретается непрестанным трудом - личным и соборным, постом, молитвой. Вот - призвание, достойное человека. Оно открывает человеческому бытию вечные и бесконечные горизонты, оно было и остается призывом к людям, особенно молодым, еще открытым и восприимчивым, еще не искалеченным мелочными суетными целями, ко всему, что целостно, вечно и совершенно. Православие зиждится на целостном и вечном, оно зовет к совершенному и бесконечному, в этом заключено его всечеловеческое спасительное значение и единственный свет надежды на будущее мира и человека.

Перевод с сербского Светланы Луганской.
Из книги "Митрополит Черногорско-Приморский Амфилохий (Радович).Основы православного воспитания".

Источник: Православие.Ru

"Мысли на каждый день года" свт. Феофана Затворника

<Первосвятитель> <Архиерей> <Настоятель> <Службы> <О приходе> <Приходы Австрии> <Молитвы> <Изба-читальня> <Публикации> <Для детей> <Иконы> <Ссылки> <Аудиозаписи> <Фотографии> <Контакт> <Карта> <Жертвователю> <Издатель>

Русский Православный Приход Покрова Пресвятой Богородицы в Граце (Московский Патриархат)
Шацкаммеркапелла, Марияхильферплац 3, 8020 Грац
Телефон настоятеля: +43 676 394 73 34
***
Данная страница в обоих её языковых вариантах
издаётся по благословению его Высокопреосвященства Марка, архиепископа Егорьевского

E-Mail: Пожалуйста, нажмите здесь!

Страница обновлена: 21.07.2010